Полгода уже минуло с тех пор, как они с царём вдрызг разругались. Давно бы помирились, да на беду и Елисей удила закусил: хочу, говорит, жениться на Горюновой, другие не любы.
Так и жили.
Чего там у царя? спросила Северина с показным равнодушием, шустро собирая яблочко.
Задачка есть, как раз по тебе.
Ишь ты! А ведь незаменимых нет, у него таких пучок на пятачок в базарный день, расплылась сестра в самодовольной улыбке.
Не справились они, подлил Северьян елея, посмеиваясь в усы. На тебя вся надежда.
А тебя сюда как сотника или как брата послали?
Как обоих, ухмыльнулся он. Не мытьём, так катаньем велено тебя умаслить, так что ты уж не наглей, не подведи брата.
Северина довольно промолчала, на пол-оборота завела собранное яблочко и то, пощёлкивая, покатилось по тарелочке.
Тарелочка, покажи царя Владимира! бросив полный превосходства взгляд на брата, скомандовала она.
Злые языки болтали, что девица Горюнова от царевича нос воротила только потому, что на отца его глаз положила. Брат за всю эту занимательную анатомию свернул пару челюстей он-то отлично знал, что Сенька в царицы не метила и во Владимира влюблена не была. Да и во что там влюбляться, по совести? Елисей в него наружностью пошёл, такой же мелкий и щуплый, а тут ещё и старик. Голова плешивая, борода паршивая Разве что умом боги царя-батюшку не обделили, это верно. Но ты пойди да объясни каждому, что это у них дружба такая странная!
Тарелочка, подумав, послушалась, а Северина недовольно ругнулась и обиженно надула губы, разглядывая парадный царский портрет. Забыла совсем, что яблочко-то не её, а обыкновенное.
Паутинки отказывались подглядывать за людьми, показывали только общественные места. Отчего так получалось никто толком не знал, но обойти запрет, насколько Северьян знал, пока сумела только его сестра. Из чистого упорства. Сейчас таких вот особенных пар из тарелочки и яблочка, которые могли показать что угодно, имелось три штуки во всём Тридевятом царстве: одно у Сеньки и два у царя для государственной надобности.
Ну и ладно, леший с ним, проворчала Северина, а тарелочка, мигнув портретом, отобразила живописный лесной пейзаж с залитой солнцем поляной. Пойдём, что с ним сделать! Пропадёт же без меня. Погоди только, переоденусь, и на вот, держи, зайдём по дороге к боярину Кузовкину.
Северьян не стал пенять на то, что царь ждёт, а то сестра из вредности станет возиться ещё дольше. Это она по работе Премудрая, а по жизни Двадцать пять лет а ума нет. Впрочем, нет, не ума, этого даже с избытком, а чего-то такого, чему брат никак названия не мог подобрать. Женской мудрости, что ли?
Дома Северина возилась в полотняной рубахе с подвёрнутыми рукавами и юбке едва ниже колен в таком на улицу, конечно, не сунешься. Пока убежала к себе, брат спустился в горницу, где осторожно положил яблочко и тарелочку на стол. В его привычных к мечу руках девичья безделица выглядела особенно хрупкой, боязно было что-нибудь испортить. Это в детстве брат с сестрой были так похожи, что не отличишь, а теперь У него ручища как две её, рост на полголовы выше. Разве что масть общая, рыжая, да и то Северьян почти всё время на улице, отчего кожа темнеет и дубеет да волосы выгорают, а сестра в мастерской возится, бледная, веснушек мало.
Освободив руки, Север вот же выдумали родители имена рыжим детям! зачерпнул из бочки
ковш воды. Напился, борясь с желанием полить на голову макушка лета, жара.
Сестра пришла неожиданно быстро. Волосы в косу собрала, синей лентой повязала под цвет сарафана не стыдно в государевых палатах появиться.
Пока шли через город сначала к Кузовкину, чтобы работу отдать, а после к царю, говорили об отвлечённом. Северине, конечно, хотелось расспросить, что за задачка появилась у царя, что тот плюнул на обиды и послал за ней, но упрямство мешало расспрашивать, а брат, конечно, понимал её интерес, но облегчать жизнь не собирался. Захочет спросит прямо.
Не спросила.
Вот полюбуйся, вместо приветствия сообщил царь, когда Горюновых к нему пригласили. Как тебе?
Не знаю, ваше величество, вы же меня выгнали, я не видела ничего, вредным тоном ответила Северина, не сводя жадного взгляда с непонятной штуковины, стоявшей на отдельном столике.
А ты разгляди, Северина Премудрая, усмехнулся в бороду царь, подмигнув её брату. Обидное «вы», как к чужому, он пропустил мимо ушей.
Дольше показывать гордость девушка не смогла, шагнула к предмету своего любопытства. Хотя, ей-богу, причин интереса Северьян не понимал. Сундучок какой-то с два его кулака размером, во все стороны выступают шестерёнки и прочие железки, не влезшие в корпус, вверх торчит вставленный в отверстие заводной ключ. Сестра, однако, в железяку вцепилась обеими руками, обсмотрела со всех сторон, где-то ногтем поковыряла, где-то поддеть попыталась
Это что такое? спросила наконец у царя, наблюдавшего за вознёй с умилённой улыбкой.
То не знаю что.
Как это? растерялась она.
Да вот так, царь скривился. Анфиска моя всё женихов перебирает, задачку задала принести вот это самое. А один возьми да принеси. Ох она тут вопила! припомнил с явным злорадством. А некуда деваться, слово дала будь добра замуж, коли жених все службы исполнил. Свадьбу-то сыграем, никуда она не денется, тем более и парень хороший, смекалистый, мне пригодится. Да вот приволок он эту хреновину из Тривторого царства. Откуда взялось никто не знает, включая тамошнего царя, что делает непонятно, так что службу Алёша сослужил честно. Но интересно попробовать разобраться и царю Василию нос утереть. Все уже попробовали поковыряться, да только никто не справился. Возьмёшься? Коли разберёшься награжу, не обижу, ты меня знаешь.