Он мой названный брат и компаньон. И конечно, мы поспособствуем развитию лекарственной промышленности Мексики, а еще химической и возможно военной, мой голос звучал вкрадчиво, мало того, мы пропишем в соглашении необходимость защиты территории нашими силами.
Но главным змеем-искусителем оказался не я. Краем глаза удалось уловить чуть заметный кивок мастера Президенту и тень улыбки мне.
Я наслышан о вас и ваших достижениях, уважаемый граф, улыбнулся Анастасио и сделал ход, европейская пресса доходит к нам медленней, американская быстрей. Думаю, вам будет интересно.
Передо мной легла стопка газет. Они подобраны по датам. Алена заглядывает через плечо.
«Таинственный граф изгнан Царем. Русский Самодержец испугался конкуренции и решил избавиться от выдающегося организатора и ученого, благодаря которому мы имеем масочный наркоз и героиновое обезболивание, удачные операции на брюшной полости, хлорирование воды и шиповниковый сироп для лечения цинги». Это французы.
«Загадочная смерть английского посланника может быть связана с пребыванием в Персии графа Зарайского. Какую тайну узнал перед смертью посол? Царь испугался сверхоружия и не позволил цивилизованному миру получить оное». Это англичане.
«Путь Зарайского сопровождается смертью и эпидемиями». Это поляки.
«Сибирское чудовище применило чудо-оружие против Ост-Индской компании. Два линкора затоплены, третий вынужден сдаться на волю победителя. Чудом выжившие свидетельствуют о магии. Плотник своими глазами видел, как бревна превращаются в ужасные ракеты». «Сибирское чудовище приближается. Что ждет Америку?». Это Американцы.
Подали кофе и круассаны.
Занятно, только и сказал я.
Я прекрасно понимаю ваши устремления, потер руки Анастасио, но и вы поймите мои. Забота о мире и благоденствии народов Мексики теперь моя главная задача. А процветание невозможно без образования, промышленности и рационального устройства государства.
С такими запасами серебра вам нечего опасаться, пожал я плечом.
Увы, мой юный изобретатель, Анастасио развел ладошки, поставки ртути из Испании прекратились, а без нее получить серебро сложно. Есть рудник в Перу, но добыча там все меньше и меньше. Им самим не хватает. К тому же, нельзя надеяться только на металл.
Что вы предлагаете?
Очень желательно использование ваших ученых и механиков для открытия колледжа в Мехико.
А Кемска волость? Простите, Калифорния?
Только без утраты контроля собственности, только для граждан Мексики и с юрисдикцией в Мексике.
Какой смысл обсуждать? Ребята, сгребайте камни!
Торговались мы до вечера, но так и не пришли к хоть какому-то заключению. Народу разрешили выйти с кораблей. Мало того, Анастасио отдал приказ о размещении наших людей и всемерном содействии. Закупленный на Рюкю чай, шелк и фарфор очень выгодно торгуют. Одни товары окупят затраты на переход. Место определено рядом с городом в деревушке. Зеленые склоны невысоких гор и прекрасные пляжи. Погода прекрасная. Вновь пригодились шатры и палатки. Но публику интеллигентного вида настойчиво уговаривают разместится в городе.
Для нашей охраны выделен целый батальон. Босоногие солдаты в белых штанах для наших смешны, но вид имеют воинственный и даже суровый. Нас сразу предупредили, что местные жители наваху пускают в дело без раздумий, и жизнь мало стоит.
Я прохаживаюсь по лагерю и осматриваю, как устроились ученые. Химик Рослин не желает никуда переезжать. В белых льняных штанах, рубахе и уже в сомбреро. В бокале местное вино.
Смотрите дети, рай на земле, кивает он супруге и дочкам, что бы мы увидели, если бы остались дома?
Это потому, что декабрь начался и сейчас двадцать семь градусов, смотрю я в даль из-под руки, а летом жара нестерпимая. Но человек ко всему привыкает.
Музыканты решили наладить связь с аборигенами. В репертуаре мало латинских мелодий. Я пару лет назад вспомнил «Ламбаду», «Бесаме мучо» и еще пару мотивов танго. Сейчас этого хватило. Местное начальство снисходительно находит пьески милыми. А простые граждане, включая солдат, танцуют, уже улыбаются и даже обнимаются с нашими.
Игнат как-бы невзначай спросил у Мастера о судьбе Кончиты, жены Резанова. Еще во время того похода русский посол в Бразилии Лангсдорф поведал эту историю. Оказалось, именно он был врачом на «Юноне». Эта бригантина относилась к «балтиморским шхунам», очень маневренным и быстроходным. Вооружение из двенадцати пушек в диких краях много чего может натворить. Тендер «Авось», кстати, был построен на верфи Ново-Архангельска.
Когда дипломатическая миссия Резанова провалилась, такими дикими краями оказались Курилы и Южный Сахалин, где тогда были поселения японцев. Вот их и грабили, разоряли и жгли. Это очень осложнило отношения с японцами. По прибытии на Родину капитана «Юноны» Хвастова и лейтенанта Давыдова даже арестовали. Сопроводили в Питер. Там вдруг выпустили, выплатили огромное жалование. Но кончилось все равно плохо. Они внезапно вместе «утратили рассудок, прыгнули с разводного моста и оба утонули в Неве».
По рассказу Лангсдорфа Резанов не любил Кончиту. Им руководил служебный долг. И он его прекрасно исполнил. Кончита уговорила отца, и испанцы снабдили продовольствием экспедицию. А девчонка влюбилась по уши.