И мы подписали соглашение и декларацию о дружеских намерениях и торговых отношениях Персии с Русско-Иранской компанией.
На сухом остатке: Гилян передается в аренду на девяносто девять лет. С правом пользования
Ираном портами и водами по нашим правилам и законам, правом прохода по купеческим и военным делам с оформлением разрешений. Мы имеем право на разведку и использование земельных ресурсов в сопредельном Мезендране, а в других областях по согласованию и дополнительным соглашениям. Безопасность границ Гиляна и сохранность территории обеспечивается собственными силами. В случае необходимости оказываем и получаем военную помощь в доступных пределах. С нас сбор налогов в казну Шаха первые пять лет. Потом свободное плавание. В остальном очень объемное соглашение с весьма размытыми формулировками. Ну что? Хотел, предлагал? Получай.
Я тут же представил Прова, как будущего исполнительного директора. После подписания мы получили свой экземпляр. На этом аудиенция не закончилась. Меня торжественно наградили орденом «Льва и Солнца», который сам Фатх Али-Шах и утвердил. За заслуги перед Персией. В прошлом году сэр Джон такой же получил.
Кроме этого, выдали дорожные пропуска и грамоты на требование помощи от чиновников всех рангов. Выделено фуражное зерно, правда, немного. И в охрану сотня русских стрелков со Скрыплевым во главе. А еще из арсеналов Шаха выгрузили запасы луков около трех тысяч. Когда-то их считали произведениями военной техники. Композитное исполнение из разного дерева, рогов и накладок. Некоторые после многовекового хранения можно только в музей отдать. Но многие еще вполне пригодны. К ним прилагаются мешки стрел. Копий выдано без счета. И все они немодные старинные, длинные, хорошего железа, широкие, как алебарды. Алебарды и топоры тоже есть, но мало. Зато ножей, кинжалов и стилетов множество. Большей частью трофеи очень кустарного происхождения, но не мало прекрасных экземпляров индийского, узбекского, испанского, афганского и даже африканского творчества.
Я сам интересовался персидским белым оружием. И мы активно брали кинжалы и сабли. Вот принц и решил внести свою лепту.
После всех перипетий мы снимаем стресс. От глаз блюстителей морали подальше. Наговаривать не стоит на всех персов. У местных языческие, родовые и племенные обычаи переплелись с мусульманством. Да и для мулл часто религия просто ширма, за которой стоит обычная власть. «При виде золота лицо меняется даже у святого», эта народная пословица много говорит и об их святых, и об отношении к золоту.
Ну что, ребята, поднял я первый тост, не зря вытряхнули все козыри. Не успели до Америки добраться, а уже имеем иранский филиал компании размером с треть мереславской губернии. За почин!
В Питере с ума сойдут, пробормотал Гаврилов и закусил сыром, представят, как предательство.
Англичанам, значит, можно по всему свету компании устраивать, а как мы, так предатели? с улыбкой и акцентом притворно возмутился Вильям.
У Питера свои интересы. И он об них заботится, чуть нахмурился я.
Для меня остается загадкой, сколько народу удастся вытащить из России. Точнее, сколько выпустят без видимых препятствий. Не может одномоментно десять тысяч купцов по торговым делам в Персию ехать. И это только известные мне цифры желающих. А сколько отчаянных голов и искателей приключений, бегунов от помещиков и дезертиров из войск прослышат о новой колонии? А Император и так спит и видит, как вытащить русский полк из Ирана на Родину. А тут новая утечка народа.
Сразу же после подписания я с Ульяной составил секретный доклад Гурскому с примечаниями для Бекендорфа. В нем представлены успехи по организации военного сотрудничества и расписаны перспективы. Шах просит военных советников и оружие .
И отдельно выделены слабые места и намечены вербовочные подходы к Самсон-хану. Ульяна под охраной отнесла конверт в русскую миссию для передачи дипломатической почтой. Реноме соблюдено. Теперь можно своими делами заниматься. А в случае чего «грузите апельсины бочками, высылаем новый телескоп».
Есть и совершенно секретные договоренности без всяких бумаг. Я обещал помочь с вооружением Аббас-Мирзе.
А теперь давайте за нашего главу иранского филиала, Прова Минеевича, поднял я тяжелый фужер в серебряной оплетке, кадры решают все. Пров Минеевич устроил дела честь по чести в Астраханской губернии. Теперь доверим официальную должность.
Разбойник пустил пьяную слезу.
Был я каторжником с рваным носом. Приютили, к делу пристроили, нос зашили. Думал, вот вершина моя. А теперь, почитай, управитель целой губернии. Да я тут порядок наведу! Не сомневайтесь, Андрей Георгиевич. Мне бы только русских побольше. С татарвой да персами каши не сваришь.
Пока шли сборы, прокладка маршрута с местами стоянок и водопоев. Я обсуждал с