Но тут пал Путивль. Вести об успехах «истинного» царя проникли в осаждённый Новгород-Северский и посеяли там семена смуты. Воеводе Басманову с трудом удалось справиться с бунтом. Он держался, несмотря на превосходящие силы неприятеля. Начиная с 1 декабря 1604 года, осаждавшие стали обстреливать Новгород-Северский из тяжёлых орудий, привезённых из Путивля, что значительно ухудшило положение осажденных. Канонада не прекращалась ни днём, ни ночью, и гарнизон все время нёс большие потери. После недельного обстрела враги по выражению летописца «разбиша град до обвалу земного».
После тяжелого урона, причиненного Новгород-Северскому, Лжедмитрий прислал посла с предложением Петру Басманову мирных переговоров с глазу на глаз. Чтобы выиграть время царский воевода согласился на встречу. В назначенный день он выехал в заснеженное поле верхом на любимом коне Енисее в сопровождении трех верных боевых холопов. Его глаза недобро сощурились при виде окровавленных мертвецов в польских жупанах, лежащих вповалку. Их было так много, что не всех удалось вывезти с поля. Но Петр не собирался жалеть поверженных врагов и намеревался бить их дальше.
Со стороны польского лагеря навстречу ему уже скакал галопом на вороном жеребце Лжедмитрий в сопровождении своей многочисленной свиты. Передний шляхтич держал штандарт Самозванца изображение черного орла на красном фоне, за ним следовал лжецаревич с остальными приспешниками. Одежды мятежников были подбиты дорогими мехами и богаче всех выглядел наряд Самозванца. Под доломаном у него виднелся золототканый жупан, головной убор из куньего меха украшал плюмаж из перьев черной цапли схваченных алмазным аграфом. Коня Лжедмитрия покрывала разноцветная попона, расшитая золотом и серебром, удила талантливые мастера сделали из чистого серебра и украсили драгоценными камнями. К седельной луке был приторочен меч, покрытый рубинами, бирюзой и изумрудами. Колчан, полный стрел оружейники обтянули шагренью с золотой вышивкой. Наряд мнимого царевича ослеплял, но больше всего зрителей, знающих толк в военном деле, восхищал его породистый конь, быстрый и неутомимый одновременно.
Самозванец высоко поднял руку и его приближенные тут же почтительно остановились на месте, не осмеливаясь следовать за ним дальше. Лжецаревич смело поскакал дальше, прямо к царскому воеводе, и Петр Басманов уже приготовился излить на иуду лавину своего презрения и негодования за предательство противником польским панам своей Отчизны. Но стоило ему увидеть лицо Самозванца и он, забыв о прежнем намерении, с изумлением воскликнул:
Гришка, это ты?!!
И впрямь Григория Отрепьева было не узнать. Вместо бежавшего в лохмотьях молодого инока перед Басмановым гарцевал польский королевич на отборном аргамаке с роскошным оружием. Только две бородавки на лбу и щеке предательски выдавали в нем прежнего опасного расстригу.
Я, я!!! радостно закивал головой Григорий Отрепьев, очень довольный ошеломительным впечатлением, который его персона произвела на царского воеводу. Ну что, Петр Федорович, не ожидал снова меня увидеть? А я говорил в нашу первую встречу, что еще пригожусь тебе, и свои обещания я исполняю!
И он заливисто рассмеялся.
Да чем ты мне пригодишься, пес смердящий!!! снова возмутился Петр Басманов. Он пришел в себя и весь кипел негодованием, глядя на молодого собеседника. Уймись, Гришка, покайся в своих злодеяниях. Царь Борис милостив, не станет сурово карать тебя, и ты успеешь очистить свою душу в монастыре, где проходил послушание.
Отрепьев искоса посмотрел на него и ответил:
Новгород-Северский почти разрушен моими войсками, тебе этого мало? Только память о милости, которую ты в прошлом оказал беглому иноку, удержала меня от того, чтобы окончательно не сравнять крепость с землей. Присоединяйся ко мне, орел-воевода, как въеду я царем в Москве, то пожалую тебя, будешь превыше всех бояр в столице, названным братом мне станешь.
Да какой из тебя царь, расстрига?!! не поддался заманчивым посулам Петр. Не по Сеньке шапка! Смотри, ой смотри, Гришка высоко взлетишь, а упадешь костей не соберешь!
Я ничего не боялся в Макарьевском монастыре, а сейчас и подавно страха не ведаю, забавляясь угрозами Басманова ответил Самозванец. Ну что, перейдешь на мою сторону? Соглашайся, пока я добрый.
Дай время на размышление, хмуро
отозвался Петр, сердясь на самого себя, что приходится ему прибегать к уловкам и обману, недостойными для царского воеводы.
Думай! кивнул в знак согласия его собеседник, и предупредил: Завтра утром приеду за ответом.
Ничего не ответил ему Петр. Еще больше нахмурясь, он повернул в обратную сторону своего коня и въехал в крепость с холопами.
Ночь прошла в Новгород-Северском относительно спокойно. Утром, едва взошло солнце, Самозванец уже был тут как тут. Уверенный, что Басманов никуда от него не денется и готовит от безвыходности к сдаче город он подъехал чуть ли не вплотную к крепостной стене и громко позвал:
Эй, Петр Федорович!!! Спишь ты еще, что ли?
На стене тут же показался Басманов и с угрозой:
Хотел моего ответа, вот тебе мой ответ! развернул в сторону Отрепьева бронзовую пушку с барельефным изображением медведя, с размаху зарядил ее шестнадцатикилограммовым ядром и, после поджога фитиля, выстрелил ею в сторону Самозванца.