Звезда в колодце
Пролог
Тихо и недвижимо было в уютном теремке усадьбы боярина Бориса Годунова, который он, побуждаемый отеческой любовью, велел дворовой челяди выстроить для своих малолетних детей в большом яблоневом саду вместе с высокими качелями. Сомлевшие от жары мамки-няньки окружили толпой спящего на полатях маленького мальчика в бархатном синем платье, расшитом серебряной нитью, и клевали носом возле него, охраняя его сон. Полосатый кот забился в отверстие изразцовой печи подальше от жаркого солнца, и юркая чернавка Устинья тоже зевала возле двери в ожидании, когда понадобятся ее услуги.
В этом сонном полуденном царстве одна только десятилетняя Ксения не поддалась власти сна. Одетая в сарафан из алой камки с рукавами, обшитыми до локтей дорогой парчой, девочка склонилась над деревянной подставкой, где стоял учебник по латинской грамматике и старательно повторяла урок, заданный ей учителем-иноземцем. Пышность ее черных волос подчеркивало жемчужное увясло повязка, обхватывающая лоб и закрепляющаяся узлом на затылке, а большие черные глаза на тонком белом личике подтверждали слухи о происхождении рода Годуновых от татарского мурзы Чета, прибывшего в Москву на службу к великому московскому князю Ивану Калите. Но к началу царствования Грозного царя Годуновы обрусели настолько, что мало кто вспоминал об их татарских корнях, и шурин царя Федора стремился, чтобы его сын и дочь стали первыми в учебе среди детей московской знати и владетельных князей. Сам будучи малообразованным человеком всесильный временщик сделал ставку на учение ради будущего своих наследников.
Ксения вместе с братом Фёдором по замыслу Бориса Годунова должны были получить не только русское теремное, но лучшее европейское образование. И они уже умели читать и писать не хуже дворцовых писарей, изучали несколько иностранных языков, точные науки, генеалогию знатных русских и европейских родов.
В тереме Годуновых частыми гостями стали учителя из Европы, которых привлекало щедрое вознаграждение за занятия с младшими представителями рода, близкого царю. Отец тщательно следил за успехами своих одаренных детей и направлял их наставников. С Ксенией также занимались танцами, музыкой и обучали ее хорошим манерам.
Ласковая и послушная девочка с рождения стала любимицей своих родителей, и их привязанность к ней не уменьшилась после того, когда на свет появился долгожданный сын Федор. В ответ отзывчивая Ксения льнула к любящим ее отцу и матери, и старалась хорошо учиться, оправдывая их возложенные на нее надежды. Летняя жара не смогла уменьшить ее усердие, и она выполнила все задания, данные ей учителем-немцем.
Закрепляя полученные знания Ксения вполголоса нараспев начала твердить латинские крылатые выражения и тут же их переводить на понятное ей родное наречие:
А максимис ад минима «От большого к малому».
Бона кауза триумфат «Доброе дело побеждает».
Грациа парит грациам «Признательность порождает признательность».
Маленькая боярышня, легко переводившая изречения древнеримских мудрецов, споткнулась только на замысловатом крылатом выражении «А ка́нэ нон ма́гно сэ́пэ и́нгэнс а́пэр тэнэ́тур» «Маленькая собака может остановить большого кабана», не зная значения слова «апэр» «кабан». Однако в целом дочь Бориса Годунова могла гордиться собой. Ее успехи в науках были гораздо большими, чем у многих княжичей и сыновей московских бояр, и она все чаще радовала своего отца своими способностями и природными талантами. Честолюбивый шурин царя Федора Иоановича мыслил устроить для единственной дочери выгодный династический брак с одним из представителей правящих домов соседей русского царства и возлагал на нее особые надежды. Как племянница царицы Ирины и дочь правителя Московии Ксения уже привлекала заинтересованные взгляды иноземных послов, понимавших, что по-настоящему страной правит царский шурин.
Трудным и тернистым складывался путь Бориса Годунова к власти. Он не участвовал в борьбе бояр за влияние при дворе Ивана Грозного, поскольку не мог похвастать знатностью происхождения,
впереди всех стояли два отрока в дорогих кафтанах и низко до земли кланялись хозяину усадьбы и его жене, скинув с голов свои шапки. Заробев, Ксения прижалась к столбу, подпирающему крышу, стараясь, чтобы ее никто не заметил. Про себя девочка понадеялась, что прием посетителей скоро закончится и тогда она выйдет из тени и повинится перед батюшкой и матушкой за своеволие. И боярышня стала внимательно слушать звучащие в главном терему Годуновых речи стараясь понять, скоро ли она сможет обнять родителей.
Особенно Ксении в глаза бросался старший гость. Его уже отроком трудно было назвать, скорее это был молодой муж на пороге зрелости, добрый молодец, не пасующий перед неприятелем. Он показался ей прекрасным как сам Воевода Небесного Воинства Архангел Михаил, и как Архангел Михаил он был устрашающим и грозным. Несмотря на внешнюю почтительность, его серые глаза, недобро устремленные на Марию Годунову, метали громы и молнии, губы не улыбались, а кривились в злой усмешке. Насупившись, боярыня также неприветливо смотрела на неугодного ей юношу, и враждебность между ними сделалась почти осязаемой в воздухе обширной светлицы. Многие присутствующие не удивлялись и понимали причину этой вражды. В Москве еще была свежа память о нашумевшей в столичном граде трагедии Алексея Басманова и его сына Федора, объявленных отцом Марии Малютой Скуратовым изменниками, сговорившимися с предателями-боярами из Великого Новгорода предать этот город польскому королю. Иван Грозный поверил Скуратову, возглавлявшего государев Приказ тайных дел и не на страх, а на совесть служившему ему долгие годы. Басмановых осудили и Федору не помогла спастись от опалы даже небывалая благосклонность к нему Грозного царя. Гибель отца и деда делала Петра Басманова врагом Марии Годуновой, в девичестве Скуратовой, и оба они не могли забыть причину своей вражды.