Причина этого лежала на поверхности. Российский Морвед жил и «крутился» по оргструктуре образца 1885-го года. Она была создана под личность главноуправляющего, Великого князя Алексея Александровича. Который, согласно ее схеме, имел в прямом подчинении лишь управляющего морским министерством. Которому непосредственно и подчинялось тут все и вся, и который соответственно за все, происходящее в ведомстве, и отвечал. В качестве совещательного органа при особе Великого князя имелся также Адмиралтейств-совет из наиболее уважаемых и заслуженных адмиралов. И советы-то генерал-адмиралу он давать мог, но при этом, как коллегиальный орган, ни за что ответственности, как и его патрон, не нес. Следовательно, являлся этот ареопаг ничем иным, как почетной синекурой и богадельней в одном флаконе.
Отсюда понятно, ЧТО могло случиться при бездарном августейшем шефе Морведа и его бесхребетном и недальновидном единственном подчиненном-исполнителе Это ЧТО и случилось в реальной истории. Поскольку адмирал Федор Карлович Авелан ни Тыртову, ни Чихачеву, ни Шестакову в качестве управляющего морским министерством в подметки не годился. В пику проискам наглеющего Сандро, спекулирующего дружбой с царем и постоянно критикующего деятельность «дяди Алеши», свою креатуру на эту должность Алексей Александрович буквально продавил.
Хотя, отнюдь не только интриги Александра Михайловича, спавшего и видевшего себя в роли генерал-адмирала, двигали при этом младшим отпрыском Александра II. Главным при назначении «своего в доску» Авелана был вопрос повышения эффективности технологий финансового распила. Из-за спорадических попыток противодействия которому, августейший шеф Морведа едва не вогнал в гроб своими мелочными придирками умницу Чихачева. А что делать, прикажете? Время безжалостно, парижские любовницы погрузневшего, стареющего ловеласа требовали все больших и больших расходов на содержание. Итог: по завершении двух лет «эпохи Авелана» русское Морское ведомство стали называть Цусимским
Но в данный момент, пусть пока и при старой структуре, и при наличии на ее вершине явного «профранцуза» Алексея Александровича, от его протеже и посредственности у себя над головой Авелана Петровичу избавиться удалось. При этом «объехав на кривой кобыле» и Александра Михайловича. По уши погруженный в проблемы доставки императорской гвардии на Дальний Восток и обратно в должности командующего транспортным конвоем Гвардейского экспедиционного корпуса, помешать назначению Дубасова этот ушлый деятель не смог.
Понятно, что Федор Васильевич и сам по себе был фигурой гораздо более сильной, чем Авелан и Сандро вместе взятые. К тому же, он получил право личного доклада Императору без обязательного присутствия при этом главноуправляющего, и был переименован по должности в Морского министра На первый взгляд, это все мелочи. Но на самом деле, начало тектонического сдвига. И самое главное: был преодолен момент инерции. Однако, для приведения в полное соответствие требованиям времени и принципу целесообразности схемы, умещающейся на единственном тетрадном листке, Петровичу нужны были и послезнание, и дополнительная информация, и готовность пожертвовать на благое дело анкерок-другой испорченной крови с километром нервного волокна. Которое, кстати, паршиво восстанавливается
И как раз дополнительной информации он и намеревался дожидаться от Луцкого, Дукельского и Костенко. Точнее, от тех офицеров в морских ведомствах трех держав, с которыми его посланцы сумеют задружиться. Ведь одно дело иметь перед глазами схемы систем управления флотами и морским строительством в интересующих странах, они-то у Петровича были, но совсем другое изучить живые мнения и замечания изнутри этих систем. Для объективного понимания всех их достоинств и недостатков. Лишний раз наступать на грабли, да еще чужие, желания не было.
врать, делать это надо с умом. Или иными словами: ври, ври, да не завирайся. Ясно, что лейб-медик Гогенцоллернов не обманулся в причине возникновения охватывающей гематомы на шее у нашего корабельного инженера, поэтому делать секрета Полишинеля из его попытки самоубийства Петрович не стал. Лишь попросил общество с сочувствием отнестись к личной драме молодого человека и не допускать дальнейшей огласки.
Однако один интересный момент в застольных разговорах он для себя отметил. Причем, касающийся не столько текущих моментов, сколько дел глобальных. Немцы за трапезой активно обсуждали появившуюся в свежих газетах информацию о визите американской манильской эскадры в порты Формозы, а также о поставках на остров продовольствия с Филиппин, оперативно организованных по личному указанию Теодора Рузвельта в связи с неурожаем прошлого года. Островитянам недород грозил голодом, а хозяйничающим на этой китайской территории японцам очередным восстанием аборигенов. И что примечательно: гумпомощь от янки пошла даже несмотря на огромные долги Токио перед американскими банками. Которые, в свете фиаско Японии в войне с Россией, пока еще не ясно было, как и когда будут возвращаться. Но ведь среди провианта к аборигенам запросто могло попасть и что-то стреляющее и взрывающееся, как не так давно кубинцам.