Петр Аркадьевич, не робкого десятка человек, удивился сам себе, когда неожиданно почувствовал волну противного холодка,
протекшую по хребту куда-то вниз в ту секунду, когда он впервые ощутил на себе взгляд этих глаз.
Нет, стоящий перед ним человек не был монстром во плоти. Он не источал ужас и не парализовал волю своего визави. Просто он был чудовищно, исполински силен. Силен абсолютной уверенностью в себе, в своем праве и в своей власти. И еще, где-то там, в самой глубине его зрачков, таился легкий отблеск сожаления и сострадания. Возможно, тот самый, что видит подранок, в первый и последний раз заглянув в глаза охотника.
Такой взгляд Вы можете встретить у великих правителей, у крупных бизнесменов, у выдающихся хирургов и у палачей.
А еще энергетика. Когда Столыпин и Хилков обсуждали прошедшие переговоры, князь с улыбкой заметил: «Когда старый Джон поднялся нам навстречу, мне показалось, что он заполнил собой весь салон». Петр Аркадьевич с таким мнением согласился. Ведь даже брутальный хозяин «Мэйфлауера» и организатор имевших весьма далеко идущие последствия посиделок с мятным джулепом и красной икрой, несколько стушевался на фоне Рокфеллера.
Хотя Джон Дэвисон уже шесть лет, как формально отошел от прямого руководства Компанией и перестал регулярно появляться в центральном офисе «Стандарт ойл» на Бродвее, передав бразды правления сыну и Арчболду, собравшиеся прекрасно понимали, что истинным мозгом и генератором главных идей бизнеса корпорации по-прежнему остается он. Высокий, сухопарый человек, чьё здоровье и разум нисколько не ослабли под грузом шестидесяти шести прожитых лет и колоссальных нервных нагрузок.
Позже Дубасов, отправляясь в сопровождении Мортона изучать нюансы учебного процесса Военно-морской Академии Аннаполиса, поинтересовался у Хилкова, почему приоритет был отдан именно общению с Рокфеллером, а не с Морганом, чьи заводы весьма интересовали нашего Морского министра. На что князь мог лишь с улыбкой заметить, что «стараться наладить контакты с мистером Морганом нам Высочайшая воля не позволяет. Только подробностями я, к глубокому сожалению, не обладаю, а Петр Аркадьевич не спешит их открыть»
На самом деле, Столыпин, присутствовавший на секретном совещании в Царском селе за два дня до начала своего кругосветного вояжа в Европу, САСШ и Японию, просто не имел права с кем-либо поделиться нюансами принятых тогда решений. А вызвал царь его, Зубатова и Коковцева после того, как ознакомился с меморандумом Макарова и Руднева, на титуле которого было начертано: «Роль нефти для промышленного и военного развития на ближайшую и отдаленную перспективы». Понятно, что кроме Петровича, к рождению этого документа особой государственной важности приложил руку и Василий Балк, изложивший ему свое мнение по данному вопросу примерно так:
Если ты, Нельсон наш фигов, всерьез думаешь, что самое главное оружие в предстоящих войнах это «калаши», а также еропланты, да субмарины, несущие всякую взрывохрень, включая ядерную, стало быть, ни черта не смыслишь в войне. Вааще. Главное оружие лет на двести вперед это нефть Нефть, Петрович! Заруби себе на носу. А не только «деньги, деньги и еще раз деньги». К сожалению, кое-кто здесь и сейчас это уже начал осознавать. Почему «к сожалению»? А потому, мой дорогой, что «здесь» это не у нас, в России, увы
Никогда себе не прощу, что с моей бронепаровозной затеей упустил из вида этого юркого живчика Жору. Ведь он как раз тогда был во Владике! Сидней Рэйли, он же Педро Рамирес, он же Карл Хэн, он же фон Таубе, он же Георгий Розенблюм. Это именно он, умничка, пока мы тихо разбирались с товарищем Литвиновым в Лондоне, в Каннах охмурял мсье ДАрси. И Джек Фишер заполучил для своего Адмиралтейства дешевую персидскую нефть, прокинув парижского Ротшильда. Ибо принципиально не желал переплачивать за топливо для своего нового флота
На, прочитай-ка скоренько мой опус. Обязательно покажи Макарову, перепиши все начисто и срочно отправляй Николаю. Промедление с этим делом смерти подобно. Эти мои листки потом сожги. И чтоб никаких копий. Должен остаться один экземпляр, только для него.
Требуется, чтобы
самодержец все правильно понял. И Нобелям мозги прочистил. С Ротшильдами у Каспия надо кончать немедленно. Их прицел понятен. Значит, придется выпускать «заслуженного кракена империализма», сиречь мистера Джонни Рокфеллера. Без его заинтересованного соучастия нам одним их удавку, боюсь, не скинуть. Да, он себе кусочек нехилый потребует, но и перед искушением мировой «нефтяной короной» вряд ли устоит. Повторения же той мерзости, что устроил нам господин Витте с Ротшильдами, уже не будет. Условия выставим иные. И время, и ресурсы для маневра у нас останутся. Из двух зол те, которые не дураки, выбирают меньшее. Согласен?
Кстати, я тут коснулся и прочей штатовской проблематики, в том числе отношений в любовном треугольнике «Карнеги-Морган-Рокфеллер». С прицелом на поездку в Штаты Столыпина, о которой нас Вадик предупредил. Ситуация там сейчас интересная. Но, сперва, скажи-ка ты мне, друже, чем финансист отличается от промышленника?