Сидел, тихо радуясь незаметной близости возлюбленной, и думал. Поразительно Ни единой горькой или тошной мысли! Печаль да, она позванивала светлыми нотками по окоему сознания, будоража утраченную сладость. Тихая, улыбчивая грусть выше черных провалов утрат, но дается не в утешение она очищает душу от накипи грязных помыслов
Скрипя «прощайками» по снежным наметам, я вышел в пустынный двор. Днем здесь можно застать холодостойкую малышню, барахтающуюся в сугробах, да старушек, преющих в траченных молью дохах, а вечером я праздную одиночество.
Сметя перчаткой ледяной пух с «моей» скамьи под кустом коченеющей сирени, я уселся, поправляя шарф. Новый год притек из будущего, приблизился вплотную, не замеченный за суетой будней, задышал мандаринами и хвоей.
Взгляд мой скользил по этажам, высматривая чужую жизнь. За окнами сверкали игрушки на елках, а на балконах мерзли пельмени, выставленные на разделочных досках, да куриные тушки, обвисшие в авоськах. Канун!
Ворохнулась чья-то узкая балконная дверь, и наружу выглянул мужик в майке, в трикушнике, но с наброшенным на плечи полушубком. Заклацали пустые банки, зашуршала бумага, а бубнивший до этого голос диктора прорезался четко и ясно:
Московский телевизионный завод «Рубин» наладил серийный выпуск цветных телевизоров высокой четкости и насыщенной цветопередачи. Добиться небывалой яркости «картинки» помогла так называемая «апертурная решетка». Сыграла свою роль и улучшенная лучевая «пушка» со специальной системой линз. Как нам сообщили представители завода, телевизоры «Рубин-Нео» поступят в продажу уже в первом квартале нового года.
Новости автопрома. Специалисты «КамАЗа» принял эстафету музыкальный женский голос, но дослушать, чего там намудрили в Набережных Челнах, мне не дали продрогший жилец спешно юркнул в тепло, плотно затворив двери.
Выдохнув, я глубокомысленно проследил за тем, как тает в воздухе белесый клуб пара, и откинулся на ребристую спинку скамьи. Уставился в темное небо, подпаленное городскими огнями. Звезды скорее угадывались в заоблачной черноте, чем виднелись окна укутывали двор уютным жилым полусветом, пропуская игольчатые высверки с наряженных елок.
Всё свое хозяйство отморозишь упал с небес ворчливый Ритин голос, оглушая и выбивая из реала. Подвинься.
Не веря, я оглядел девушку. Она стояла совсем рядом, кутаясь в дубленку. Черные глаза смутно темнели под капюшоном, а губы вздрагивали, словно не решаясь изогнуться в улыбке.
Поспешно сдвинувшись, я, затаив дыхание, наблюдал за явленным мне чудом Рита изящно приседала рядом, подбирая меховые полы.
Марик сипло выдавило пережатое горло.
Что, изменщик? девичьи губы наметили улыбку.
Напряжение, что буйствовало во мне, до звона натягивая нервы и жилы, внезапно унялось, спадая. Как будто внутренний стальной стержень, державший мою натуру, вдруг обратился в вялую размякшую свечку.
Потрясение было настолько велико и нестерпимо, что и дом, и двор задрожали, кривясь и шатаясь, расплылись в горючей влаге.
Мишенька! ахнула Рита. Ты что?! Мишенька!
Девушка проворно разогнулась, отталкиваясь, и плюхнулась мне на колени. Прижалась, целуя мои мокрые щеки и гладя теплыми ладошками.
Не плачь! Ну, что ты? ласково выговаривала она тонким вздрагивавшим голосом. Я же люблю тебя, чучелу мою! Все равно люблю!
Я морщил лицо, унимая неразумную плоть, а слезы капали и капали, опустошая и освежая, словно после грозы.
Извини, мои губы изобразили жалкую улыбку, целый год не плакал Просто Хватило времени подумать, понять мой голос ужался до всхлипыванья. Я люблю тебя! Тебя одну, и никто мне больше не нужен. А тут
Теперь заревела Рита. Вцепилась в меня, вжалась лицом мне в щеку, в шею, укутанную колючим шарфом. Плечи девушки мелко затряслись под моими руками, и я впервые поверил, что счастье может возвратиться. Маленькое, невзрачное, как брошенный котенок, оно выглядывало из укромной норки, куда забилось в прошлом месяце, похоронив и веру, и надежду, и любовь.
Выплакавшись, девушка затихла, дыша мне в ухо.
Я к соседке заходила, к Прасковье Ивановне пролился в меня тихий голос, лаская слух. Хотела заварки взять, у меня кончилась А Ивановна стоит у окна, и глядит во двор. «Смотри, говорит, вторую неделю сюда ходит. Сядет и сидит. Может и час просидеть, и два Уйдет, а на другой вечер смотрю опять он! То ли ждет кого-то, то ли уже не ждет» Я к себе вернулась, крутилась, крутилась по комнате И вдруг меня страх прошиб: «А вдруг, думаю, ты завтра не придешь?!» Оделась быстренько и сюда шмыгнув носом, Рита нежно прижалась губами к моей щеке, невнятно бормоча: Я не могу без тебя Не хочу Всю уже себя изругала Плакала, выла в подушку Мне без тебя очень, очень плохо отняв лицо, она молвила оробело: Пошли домой?
Пошли, отозвался я сиплым эхо.
Мне папа елку принес, радостно толкнулся милый голос. И наши старые игрушки из Первомайска! Давай, нарядим?
Давай.
Мы встали, очень старательно отряхнули друг дружку от налипшего снега, и пошли наряжать елку. Мои пальцы заново приучались тискать узкую Ритину ладошку.
А счастье весело скакало впереди, обгоняя нас с озорным мурчанием огромный игривый кот! Котяра! Настоящий тигрище!