«Нет, Уокер или как там тебя теперь. У меня есть право посмотреть в твои бездушные глаза последний раз. И тебе придется посмотреть в мои»,
разъяренно размышлял он, натягивая подходящую оболочку какого-то профессора какой-то истории, оставленного спать в каком-то городе он имел право попрощаться.
Геральд увидел ее в углу кабинета какого-то Принстона, рассеянно смотрящую на янтарную жидкость в толстостенном бокале: что-то оставалось неизменным. Она и сейчас не замечает, как обжигающее нечто касается ее губ, пока какой-то бледный ребенок досаждает ей своим душным обществом.
Мисс Стоунволл, а почему боги испугались людей? Что их напугало настолько, чтобы разделить людей на половины?, донесся до него слабый голосок смертного.
«Глупый вопрос, мальчик», подумал демон, неумолимо продвигаясь в сторону угла.
Отними даже у сильнейшего его часть, его любовь, его смысл, и он перестанет представлять угрозу. Даже бессмертный без любви ничто. Ведь так, мисс Стоунволл? ответ срывается с губ непроизвольно, как выдох.
Она медленно поднимает на него свои огромные синие глаза. Казавшиеся издалека потухшими, на долю секунды они вспыхивают прежним сиянием. Где-то глубоко внутри демон видит ее стройный крылатый силуэт, кружащий в стенах чертога.
«Неужели она помнит? Нет, невозможно, потому что это могла помнить только настоящая Уокер», слабая надежда появляется лишь на миг, чтобы вновь покинуть Геральда. Кто-то треплет по плечу, но он не слышит, ведь кажется, что еще чуть-чуть, и его Виктория бросится к нему на руки, ожившая и вновь бессмертная. Но нет. Она лишь исчезает в темноте незаметно подкравшейся ночи.
Когда достигаешь цели, понимаешь, что путь и был целью, бормочет она, задумчиво нарезая круги.
«Если так, то моей целью была смерть, ведь ты меня уничтожила, Уокер»
Наспех выбранная личина какого-то профессора по злой иронии интересна ей куда больше, чем то, что скрывается за несуразным именем в документах. «Что еще за Шпеер? И куда он должен отвезти это жалкое подобие? Что ж, путешествие не худший способ попрощаться с той, чье лицо носит этот пустой эрзац», в голове проносятся десятки коротких обрывочных мыслей, пока он сверяется с земными картами, готовясь к их последнему путешествию. «И какие ей полеты? Она даже ходить не должна, нелепое создание, скрючившееся рядом в этом странном устройствие для пемерещения. Тише, нужно успокоиться и попрощаться с ней так, как заслуживала настоящая Уокер», убеждает он себя, из последних сил намечая улыбку.
Всегда холодный и успокойный, сейчас Геральд чувствует себя легкой посудиной посреди морского урагана. Испытывая к этому странному созданию все эмоции разом, старается не смотреть, но не может оторвать взгляд. И внезано ненависть, что демон так старательно пестовал в себе последние недели, так же, как и он сам, рассыпалась в прах после первых слов о бетонных обломках, что похоронили ее заживо. Вся боль, что росла и крепла больше полугода с ее исчезновения, выросла тысячекратно, едва она произнесла длинную мучительную фразу, сводящуюся к утрате воспоминаний: она знала, на что шла, но такого все равно не заслуживала даже по адским меркам.
Геральд перебирал в голове истории о бессмертных, добровольно выбравших людской удел, но впервые на его памяти у такого выбора были столь страшные последствия: она не просто отреклась от всего, она потеряла и то немногое, что делает человека человеком прошлое.
Мисс Элизабет, как теперь называла себя Виктория, и сама, пожалуй, осозновавшая, что с человеком ее роднят разве только руки и ноги, раз за разом на протяжении всех мучительных часов заставляла усталого демона срываться от едва обретенного спокойствия к ярости. Будто чувствуя дрожащую грань, девушка каленым железом выжигала на сердце горький вопрос «Вы женаты, Альберт?».
«Я должен был до конца своего бессмертия держать твою нежную руку в своей. Я хотел, стоя перед льдами Коцита, поклясться Создателю принять смерть за тебя, вдохнувшую в меня жизнь»
Теперь они стоят, словно у могилы, на берегу этой лужи, прощаясь навсегда: двое незнакомцев, один из которых все забыл, а другой будет помнить вечно.
Внезапно мягкий порыв ветра принес уже знакомую энергию. Оба обернулись. Она не узнала даже Первого бессмертного, из духа которого родилась тысячелетия назад. Но это не важно. Важно другое.
Какого черта ты снова натворил? под глухой стук тонкого тела о землю, древний демон бросился на первого ангела Эсидриэля.
========== Часть 7. Последняя жертва ==========
Пустота ожила, обволакивая ее хрупкое тело своими мягкими крыльями. Одно за другим воспоминания проносились в ее голове тысячами падающих звезд. Вот она падает в бесконечную пустоту, беззвучно крича: каждое черное перо с невыносимой болью исчезает,
оставляя после себя лишь холод и сожаления. Секунды или века проносятся перед ее высохшими глазами она больше не может плакать, она больше не может дышать, она не может уже ничего. Читая в адской библиотеке о падших, Вики и в самых горьких фантазиях не могла представить, что это настолько больно, и уж точно не планировала проверять страшный ритуал на собственном примере. Но в этот миг, разрываемая на части, теряющая все то, что так любила сама, все то, что так любил ее Геральд, она не жалела. Бесславное и жалкое существование, что было теперь ей уготовано, без сомнений стоило даже самого незначительного шанса на его спасение: она умрет через пять или пятьдесят земных лет, он он по-прежнему будет вечен.