Королёв доложил Никите Сергеевичу, что ракета, скорее всего, выйдет на испытания в 1960-м. Это было долго, но другого выхода не было.
У Макеева дело шло быстрее. Главным образом, потому, что он начал разрабатывать свою ракету на присланных технических решениях ещё не существовавшего американского «Поларис А-3», когда отработка состава твёрдого топлива уже была почти закончена, а его баллистические характеристики подтверждены экспериментами.
Пуски с подводного стенда начались в 1958 г. (АИ, см. гл. 03-12) До зимних штормов на Чёрном море успели отработать старт с двумя заряженными топливом ступенями, с марта 1959-го начались испытательные пуски с полным зарядом топлива третьей ступени.
И тут как раз проявилась капризная сущность твёрдотопливной ракеты из-за импульса последействия тяги разброс точек попадания боевых частей составил аж 8 километров (АИ). Хотя к дальности полёта претензий не было при старте с морского полигона близ Феодосии трёхступенчатая ракета без проблем долетала до полигона Кура на Камчатке, пролетая семь с половиной тысяч километров. И это был не предел, топливную шашку третьей ступени в первых пусках немного уменьшали, чтобы ракета не перелетала Камчатку.
Макеев был сильно огорчён итог большой и очень сложной работы мог обернуться полной неудачей. Несколько дней он ломал голову, а затем поехал советоваться к Королёву.
Перед Сергеем Павловичем стояла, в общем, аналогичная задача, применительно к его твердотопливной РТ-2. Поэтому он позвал Садовского, попросил принести чая, и они втроём устроили небольшой мозговой штурм.
Первое, что приходило в голову сделать 1-ю и 2-ю ступени твердотопливными, а 3-ю жидкостной. В присланных из 2012 года документах такое решение встречалось было упоминание об одной ракете с мобильной ПУ. Но это решение было не лучшим в этом случае ракета унаследовала недостатки как жидкостной, так и твердотопливной схемы. Если для шахтного базирования это было не фатально, то моряки, во главе с адмиралом Кузнецовым, резко возражали против жидкостных ракет на лодке.
И тут Сергей Павлович, вспомнив проходившие параллельно обсуждения, «как растолкать по орбитам несколько спутников», предложил:
Не надо делать полноценную ступень. Надо всего лишь сделать что-то вроде разгонного блока, причем простейшего. Пара тороидальных ампулизированных баков с «вонючкой» (НДМГ+АТ), вытеснительная подача, камера сгорания от рулевого двигателя или что-то подобное. Этакий «автобус», на котором «едут» боевые блоки. И запускать его ещё до полного выгорания 3-й ступени. Заодно и небольшой прирост по дальности получить можно, но не это главное.
Хорошая мысль, Сергей Палыч, Макеев замер на несколько секунд, с отсутствующим видом сосредоточенно обдумывая конструкцию. Попробуем что-то подобное проработать.
В вашем случае, Владимир Петрович, ещё одна выгода вырисовывается, добавил Садовский. Электроника у нас развивается быстро. Пока что полноценная БЦВМ стоит слишком дорого, но можно поставить полупроводниковое программно-временное устройство, и отделять боевые блоки от «автобуса» не одновременно, а по очереди. Тогда при точном расчёте можно попробовать наводить боевые блоки индивидуально на несколько разных целей, пусть даже близко расположенных.
Королёв с уважением взглянул на своего заместителя. Он-то читал об разделяющихся головных частях индивидуального наведения в документах из будущего, но Садовский, похоже, додумался до этой идеи самостоятельно. Сам Сергей Павлович считал, что до появления полноценной и недорогой БЦВМ поднимать эту тему вообще не стоит. Но ведь рассчитать траектории можно и заранее, на значительно более мощной ЭВМ подводной лодки. И записать результаты расчёта в память каждой ракеты.
Макеев тоже сообразил, какие выгоды может принести ему идея Садовского:
Отличная мысль, Игорь Николаич, надо будет с управленцами
эту возможность обсудить.
После всестороннего обсуждения, макеевские специалисты по системам управления решили двигаться постепенно. Для начала добиться приличной точности попадания, а уж потом говорить об индивидуальном наведении боеголовок.
Конструкцию первого «автобуса» намеренно сделали как можно проще, чтобы не затягивать отработку изделия. Идея сработала три головные части легли со вполне приемлемым разлётом относительно точки прицеливания КВО составило около километра. Для стрельбы одиночной боеголовкой многовато, но для «букета из трёх гвоздик», как выразился Макеев вполне подходяще.
В ходе испытаний янгелевской 63С1, как только после первых удачных пусков в феврале 1959 года появилась уверенность в безотказной работе матчасти, Королёв уже официально вышел на Первого секретаря ЦК, Председателя Совета Министров и Председателя Военно-промышленной комиссии с предложением развёрнуть спутниковую систему связи при помощи новой ракеты. Вопрос был согласован заранее, Янгель тоже готовил ракету с учётом возможности её применения в качестве лёгкого носителя.
В течение двух недель марта 6-ю ракетами на орбиту отправились все 24 новых спутника связи. Разумеется, не обошлось без приключений. Первый же пуск вывел спутники вместо круговой орбиты на эллиптическую 1500х200. При разборе полетов оказалось, что была неверно рассчитана емкость аккумуляторов, и их просто не хватило для питания аппаратуры в течении половины витка то есть на разделение хватило, а вот на запуск двигателя нет.