И тут в мою несчастную голову хлынул бурный поток спутанных образов и приглушенных звуков, что в беспорядке опадали до низких басовых частот, или взвивались, утончаясь, до высоких. Прорва чужих мыслей, воспринятых за тысячи километров и расшифрованных, рушилась водопадом в мозг. Я едва дышал, цепенея.
В какой-то неразличимый момент явилось смутное понимание вот этот слабый психодинамический сигнал из Африки эта думка откуда-то с севера, из Америки или Европы а вот из Союза, самая узнаваемая мыселька. Беру направление? Здорово
Мутные течения слов и картинок расщепились на несколько струек. Я мельком увидел, какие каракули выводит малолетка из Ашхабада, сочиняя письмо бабушке.
И вдруг информационные хляби иссякли, как дневной ливень.
«Брейнформинг? подумал я обессиленно. Тьфу! Брейнсерфинг! Информационное шунтирование Оно или не оно? Да оно, вроде Адресуешь запрос человечьему разуму и получаешь нужную инфу? Вот только этого мне еще и не хватало Ну, и дурак! мысли потекли по иному руслу. Это ж такое затеять можно, тако-ое Разузнать, что за финансовую операцию решил провернуть какой-нибудь Скуперфильд из списка «Форбс» и самому сделаться мультимиллионером! Выяснить, кто заказал Улофа Пальме и пустить в расход самих киллеров! И это только прямые воздействия А минимально необходимые? Не-е Ротшильд был прав Кто владеет информацией, тот владеет миром!»
Дрожащей рукой я провел по Ритиной спине, дотягиваясь до влажных плавочек.
М-м? отозвалась жена, потягиваясь.
Есть хочешь? выдавил я.
Хочу, хочу! вдохновилась девушка. Лангуста на гриле! И чтоб пина-колада!
В «Лас-Америкас»? моему голосу прилило бодрости.
Ага!
Ну, пошли Только море смоем, я неуклюже пошутил: А то засолимся, как две селедки!
Обяза-ательно! сладко улыбнулась Рита. Залезем в ва-анну Ты мне потрешь спи-инку Вытремся, а пото-ом
Пошли скорее! я спустил на песок хихикавшую женушку, и вскочил, не чуя и следа недавней разбитости. Голова ясная, словно мозги освежились под душем
Побежали!
Зазывный девичий смех рассыпался, позванивая хрустальным колокольчиком, и затерялся в шелесте пальм.
Там же, позже
Обожаю тропические закаты! Вечернее море не впечатляет, от слова «совсем», зато небо пылает чистейшими, роскошными красками цвета перепадают от насыщенного лимонного тона, до царственного пурпура.
Гаснет день и только угольно-черные силуэты пальм чеканно вырисовываются на пламенеющем фоне. Темные волны накатываются на берег, с шуршаньем перебирая песок, а океан как будто прячется за подступающей чернотой ночи, донося влажное дыхание.
В такие томные вечера лучше всего разумеешь смысл тутошнего слова «маньяна» , сущего девиза всей Латинской Америки. Его лениво тянут и мексиканцы, и эквадорцы, и кубинцы. Лежишь в сладостном ничегонеделаньи, дремотно созерцая мир Тебе удобно, тепло, хорошо И бутылка рома под рукою
«Пошли, поработаем ударно!» звучит энергичный голос Человека-которому-больше-всех-надо.
«Маньяна»
«Да пошли!»
«Да маньяна же»
Откинувшись в шезлонге, я переваривал хвосты лобстера, и благодушествовал. То, что произошло со мною днем, лишилось тени страха и неразличимо слилось с обыкновением. Подумаешь, брейнсерфинг
Пойду, окунусь! не утерпела Рита, упруго вставая.
Поздно уже, я беспокойно заерзал.
Ну, разо-очек!
Да плыви уж мои губы недовольно скривились, и тут же расплылись, поймав благодарный поцелуй.
Смутно видимая девичья фигура растворилась в полутьме, а я как раз вспомнил Ритину просьбу «поюзать»
мою новую способность, и узнать, как там Инна.
Долго же я мучился, пока, сосредоточившись, не поймал давешнее ощущение гулкой тишины, не нащупал в сумеречной дали Союз, Москву, роддом на проспекте Калинина
Инна, измучанная и счастливая, спала в небольшой, уютной палате, а сверток с лупатым дитём ворочался неподалеку, чмокая соской. Мальчик. Мой сын.
Радости не было. И то бестолковое ошеломление, что я испытал сорок лет назад при встрече с новой жизнью, не лишило меня покоя. Помню, прекрасно помню. И дочь, и внучек. Они остались там, в неразличимом будущем. Хотя Кто ж его знает, это время? Могли и не родиться
Я дернул головой, словно вытряхивая из нее беспокоящие мысли. А Инночка
Всё должно было произойти совсем-совсем иначе! Инка в невестином платье, и я рядом на свадебном фото И еще один снимок из семейного альбома гордая Хорошистка доверяет мне чадо, закутанное в одеяльце Но не вышло.
«И хорошо, что мы расстались, подумал я. Иначе»
Мои глаза тревожно забегали, отыскивая Риту. А, вон она, плещется Может, и правда, любовь к Инне была лишь наваждением?..
Неожиданно я расслышал в себе, в своей голове чужой голос, бесплотный, но ясный.
«А это кто еще тут балуется? Хм Эй, вы взяли мою мысль?»
«Взял, сдумал я, холодея. Кто вы?»
«Пока это неважно, решительно отмел голос мой вопрос. М-м Ага Вы на Кубе. Офицер?»
«Нет».
«Айн момент»
Протекла минута или чуть больше я успел собраться внутренне.
«Так вы из наших прошелестело в голове. Знаете Корнилия?»
«Знаю»
«Ага, ага Михаил Гарин. Он же «Миха», он же «Хилер», он же «Ностромо». Так-так-так»