Меня зовут Рикардо, и я
Твое имя Ричард, и тебя послали говорить со мной, нетерпеливо сказал Аидже. Зачем?
А ты вы не подбросите меня до Пайтити? вкрадчиво выговорил белый. Путь долог
Залезай.
Ричард подхватил рюкзак, и забрался в лодку, вздрагивая в ловле равновесия.
«Бывалый, оценил его целитель, но чужак».
Подтолкнув свое суденышко, он ловко запрыгнул, шлепая босыми ногами по узкому днищу и устраиваясь на корме.
Говори.
Незваный попутчик пристально глянул на него, веселя Аидже. Надо же эта бледная личинка жаждет убить «краснокожего»! Глупец. Все белые глупцы, даже их бог.
Ты из племени бороро? вытолкнул Ричард пережатым горлом.
Мать. Она дочь шамана. А отец такой же, как ты. Пришелец и проходимец.
Бледнолицый хохотнул, и сжал губы, задавливая смех.
А ты знаешь, что есть на свете белый человек, подобный тебе? Но только он сильнее тебя.
Все белые врут, парировал целитель.
Не-ет! глумливо усмехнулся Ричард. Тот человек знает будущее
Почему же я не слышу его? скривил губы Аидже.
А с чего ты взял, что интересен ему? насмешливо сощурился белый. Разве ты замечаешь каймана на отмели? Или броненосца, роющего нору?
Целитель отложил весло.
Будем говорить в Пайтити, выдавил он, опуская тяжелый лодочный мотор.
«Ямаха» взревела, оглашая механическим
рыком оба берега, и пирога понеслась по глади вод, задирая острый нос.
Вечер того же дня
Зеленоград, аллея Лесные Пруды
Ты не спишь? зашуршала одеялом Рита.
Не-а, вытолкнул я, наблюдая, как колышется тюль на сквозняке. Через открытую форточку доносились еле слышные шумы с далекой Сосновой аллеи, и смутные голоса загулявших соседей.
Поворочавшись, девушка навалилась на меня в своей великолепной манере, и мои руки тут же притиснули теплое, гладкое и шелковистое.
Всё думаешь об этом повышении? вымолвили Ритины губы. М-м?
Угу дрогнул я улыбкой, запуская пальцы в девичьи волосы.
Рита умиротворенно вздохнула, укладывая голову мне на грудь, и водя ладошкой по моему плечу.
Хочешь на заочное перейти? пробормотала она.
Да наверное Иначе не продохнуть. Не ночью же толкать прогресс!
Не-е! Не-е Ночью спать надо, девушка хихикнула, елозя бедрами.
Поспишь тут с некоторыми пробурчал я, благодушествуя, и мой рот тут же запечатали сухие горячие губки.
Стиснув пищавшую Риту, я перевернул ее на спину, с приятностью ощущая, как вздрагивает подо мной сильный животик, напрягаясь, и податливо опадает, а девичьи коленки сжимают мои бока.
Миленький сорвался жаркий шепот. Родненький
На полчаса мы выпали из реальности.
Тебе хорошо? разморено улыбнулась девушка, уловив мой настрой.
Очень, честно признался я.
И мне Где у тебя щека? нащупав мое лицо, Рита приложила ладонь. Чувствуешь?
Горячая бормочу я, задирая бровь. Ничего себе
Третий день держится твоя Сила! счастливо выпалила девушка.
А это уже не моя Сила, поцеловав ладошку, я приподнялся, опершись на локоть, и губами дотянулся до девичьей щечки. А твоя!
Да Ты Что потрясенно выдохнула Рита, и запищала радостно, шаловливо мутузя меня и чмокая. Спасибо! Спасибо! Спасибо! О-о, как же здорово
Я сгреб в охапку свое сокровище, оно угомонилось, притихло, и мы уплыли по волнам сна.
Глава 5
Псков Дахла Эль-Аюн
На утро вылета небо провисло серыми, клубистыми тучами, а под ногами хрупал снежок. Морозов особых не чувствовалось, но ветруган по-над «Крестами» задувал студеный пока дошагал до рампы, лицо онемело. Десантники расселись в гулкой самолетной утробе, навьюченные рюкзаками, парашютами, оружием, сухпаями, и «семьдесят шестой» взлетел.
Ребята, возбужденные дальней дорогой, перешучивались да пересмеивались, пока не утомились. Где-то над морем залегли дрыхнуть, а Жека Зенков, пользуясь лычками сержанта, устроился у маленького иллюминатора. Высмотрел он немного, но синий гофр Атлантики и красноватые наметы Сахары запечатлел на всю оставшуюся.
В новенькой форме пустынной расцветки было зябко, однако, стоило «Илу» сесть в Дахле, как грузовую кабину заволок зной. Плюс тридцать!
Пацаны! заорал «Квадрат», поводя широченными плечами. Готовим мыльно-рыльные! Сегодня банный день!
Десантура захохотала, а Женька, улыбаясь заранее, как бы авансом всем тропическим кудесам, сбежал на горячий бетон впереди своего отделения. Красота!
Налево двинешь к океану выйдешь. Волны блестят, как пряжка дембельского ремня. Направо пойдешь в бухту Дахла упрешься. За нею истинная пустыня виднеется, а на ее фоне сереют корпуса БПК узнавались силуэты "Упорного" и "Стройного".
Ну, ва-аще! выразился рядовой Кузин, азартно крутя головой.
Африка, мон шер «Кузя» сощурился Зенков. Отделение! Очки надеть! Тут солнце злое
Достав темные очки, нацепил их глазам полегчало.
Хотя все эти телодвижения совершались Женькой почти бессознательно, на рефлексе, вбитом учебой и тренировками. А вот в голове полный кавардак и чисто детский восторг.
В армию он пошел по призыву души, еще в классе пятом решив для себя, кем быть. Родину защищать вот его профессия. А тут
Кто ж знал, что еще и мечты о дальних странах сбудутся!
Африка же! Самая настоящая! С гориллами, крокодилами и Бармалеями