Почитай, к Новому Году должны закончить. Расселили всех по окрестным шарагам. Шагайте, дамочка, а то грязно у нас тут. Не ровен час, пальтецо
свое замызгаете, и, шмыгнув носом, принялся дальше красить стену. Адреса «окрестных шараг» я у него не спросила: постеснялась.
В школе все тоже шло своим чередом. С шумом и криками, одергиваемые дежурными, носились по коридорам пионеры, играли на подоконниках в марки Те, кто был посмелее и не боялся попасться в лапы учителей, играли в карты и «орла и решку». Нет, речь не о широко известном трэвел-шоу, где один из участников отправляется на уик-энд со ста долларами, а другой с золотой картой. Игра была такая.
Еще играли в «бебешку» круглыми перочистками из ткани в виде кружочков, сшитых между собой. Эти «бебешки» шили на уроках труда. Не раз, идя домой после уроков, я видела, как кто-то курил за школой, но никогда никому никого не сдавала, рассудив, что не буду приставать к подросткам со своей нудятиной про лошадь и каплю никотина. В конце концов, и сама Галочка лет в тринадцать таки сделала пару тяг. Подлые «старшаки» заманили меня за гаражи и сказали:
Главное в этом деле, Галенька, затянуться поглубже На, держи! и протянули мне «Беломор».
Галочка затянулась и через секунду едва не выплюнула легкие. Бархатными тяги не получились. С тех пор, спасибо детской глупости, меня от сигарет как отрезало.
Стоит сказать, что пионеры не только носились по коридорам, играли и бедокурили. Так, в нашей школе пацаны и девчонки активно помогали пожилым людям, собирали макулатуру и металлолом. К нам в коммуналку несколько раз заходили смущенные мальчишки, спрашивали ненужные газеты и журналы. И не боялись же родители их отпускать ходить к чужим людям.Каждый день после уроков два-три человека дежурили в классе: подметали полы, мыли доску, поливали цветы. Коридоры мыли женщины, которых было принято называть не «уборщицами», а «техничками».
Перед глазами у меня всплыло вдруг лицо моего бывшего сожителя Толика.
Я тоже за макулатурой по квартирам ходил! гордо сказал он мне как-то, выпятив грудь, будто надеялся увидеть на ней пионерский галстук. Однако была только растянутая фуфайка со свежепоставленными пятнами от супа.
Ты? удивилась я.
Ага!
И как?
Отлично! заржал Толик, смачно рыгнув и обнажив две дырки от отсутствующих передних зубов. Я зашел в одну квартиру, там женщина какая-то с пацаном жила. Она говорит: подождите, я сейчас. И ушла в комнату. Я вижу: велик стоит, новехонький, «Школьник». Я у родителей просил-просил, а они покупать отказались. Денег у них не было. Ну я взял его и уехал Еще собирал деньги «в помощь голодающим детям Африки». Старушки больше всех давали, они жалостливые. А еще обедами кормили. Хватало!
«Ну и урод!», подумала я, но вслух говорить ничего не стала. Рассказывать ему, как плакал тогда мальчишка, лишившийся велосипеда, было бесполезно. Как это я совсем забыла, что альтруизм и честность совсем не согласуются с Толькиными принципами
На улице было уже довольно прохладно, но солнечно. Осень в этом году в Москве выдалась просто шикарная. Я даже выходила пораньше на работу, чтобы успеть насладиться природой, и специально выбирала путь от метро до школы не дворами, хотя так было бы гораздо короче, а напрямик, по широкой аллее, по обе стороны которой росли раскидистые деревья. Шагая на уроки, я любовалась багряной опадающей листвой и вдыхала холодный утренний воздух. Казалось бы, еще совсем недавно я выгуливала свой легкий, почти летний плащик. А всего спустя пару недель и в теплом пальто иногда приходилось ежиться. Вот бы мне сейчас снова где-то заполучить пальтишко, которое я себе купила в ноябре 1956 года, получив зарплату на заводу за работу штамповщицей. Не удастся, наверное.
Где-то в этом пальто, скорее всего, рассекает по улицам настоящая Даша. Мне вдруг в голову пришла сумасшедшая и совершенно невероятная мысль, которая раньше меня не посещала. Может быть, произошла рокировка: я попала в СССР, а Даша наоборот, в наши дни? Получается, что я пытаюсь приспособиться к реалиям 1963 года, а потерянная Дашутка бродит по Питеру в 2024-м? Смотрит, как по улицам летают, сбивая зазевавшихся прохожих, электросамокаты, прохожие все сумасшедшие, разговаривают или сами с собой (из-под шапок не видно беспроводную гарнитуру) или с кем-то другим по каким-то брусочкам, прислоненным к уху? И разговаривают они о чем-то своем, непонятном: каких-то блокчейнах, твитах, тик-токах, что-то «сендят», «аппрувят», «имайлят», рассуждают про «токсичность», какие-то неведомые «личные границы» Если настоящая Даша оказалась в садике у Александринского театра, из которого так внезапно исчезла я, она ни за что не сможет сориентироваться в современном гиперактивном мире, напичканном технологиями Ладно, подумаю об этом позже.
Моя миссия
в шестидесятых была мне пока не очень понятна. Случайность ли это? Или же в этом заключен какой-то смысл? В прошлый раз мое путешествие было довольно продуктивным: мне удалось помочь своей подруге Лидочке. А что будет в этот?
Однако не могу сказать, что я прямо совсем уж сидела без дела. Вот Анечке, кажется, глаза открыла. И случайно оступившегося подростка Сережку Лютикова мне удалось вытащить из серьезной беды Агриппина Никитична, к которой он тем вечером заявился на порог, отчаянно краснея и мямля свои корявые извинения, конечно же, простила дурня, даже накормила его пирогами и тройку по пению в четверти милостиво исправила на четверку.