Мне не хотелось обходить широкий газон, засаженный какими-то колючими, плохо цветущими и дурно пахнущими цветочками. Я решил через него перелететь. Лететь оказалось непросто, я все терял равновесие и валился на бок, отталкивался рукой от земли, чтобы снова взлететь, и все повторялось.
Разочарованный, я пошел на четвертый этаж по лестнице. Пускай лифт отдохнет.
Когда я открывал дверь, то почувствовал, что в комнате, не зажигая света, сидит кто-то чужой.
Я аккуратно закрыл за собой дверь. Потом зажег свет в прихожей. Я старался вести себя так, словно ни о чем лишнем не догадываюсь.
Человек, который сидел в темной комнате, знал, что я его обнаружил, но молчал. Я спросил:
Почему вы сидите без света?
Я вздремнул, соврал посетитель, вас долго не было.
Входя в комнату, я нажал на кнопку выключателя и спросил:
Кофе поставить?
Только для себя, ответил посетитель, я не пью кофе.
Человек, поднявшийся с дивана при моем появлении, был обыкновенен и респектабелен. Западный клерк в русском исполнении. Чтобы ему не было скучно в одиночестве, я тоже принял вид чиновника по особым поручениям.
Гость улыбнулся и сказал:
Не старайтесь, лучше поставьте кофе.
Он прошел за мной на кухню и зажег газ, пока я наливал в чайник воду.
Неужели вы пьете растворимку? спросил он осуждающе.
Пью, признался я словно в преступлении.
Вот уж не думал, сказал гость.
Он смотрел, как я насыпаю кофе, наливаю кипяток, размешиваю. Когда он убедился в том, что я обеспечен кофе,
то повернулся и пошел обратно в комнату. Я послушно проследовал за ним.
Вы не чувствуете себя одиноким? спросил гость, опускаясь на диван. Он двигался не очень уверенно, словно был немного пьян или ему давил под мышками пиджак.
Мне некогда чувствовать себя одиноким, сказал я. И удивился тому, что принимаю так спокойно пришельца, без спросу вторгшегося в мою квартиру поздним вечером.
Даже сегодня?
А чем сегодня хуже, чем вчера? спросил я.
Почему вы до сих пор не женились? спросил гость. Его лицо оставалось в тени, и я не видел, какого цвета у него глаза.
Меня девушки не любят, сказал я.
А может быть, вы привыкли к одиночеству и предпочитаете остаться один?
Я ценю одиночество, только вряд ли вы сможете понять почему.
Попробуйте объяснить.
Я провел много лет в детском доме, где слова «одиночество» не существует. И первое, что я сделал, получив эту квартиру, запер за собой дверь, разделся догола и весь день в таком виде бродил по комнате.
Вы правы, мне это чувство непонятно, согласился гость.
Теперь наступила моя очередь задавать вопросы, чем я и воспользовался.
Как вы ко мне попали?
Я прилетел, ответил гость. Впрочем, этот ответ я предугадал. Окно было открыто.
Он глядел на меня, чуть склонив голову набок, словно ожидал, что я выкажу изумление. Но я не изумился. Я сам не раз пытался полетать. Только никак не мог удержать равновесия. Это труднее, чем оторваться от земли.
Человек покачал головой.
Тут я заметил, что у него на носу очки старенькие, в толстой пластиковой оправе. Разве у него раньше были очки?
Были, догадался гость. Человек в очках выглядит безопасным. Наверное, оттого, что очки можно разбить одним ударом.
Человек с неудовольствием смотрел, как я отхлебываю кофе. Было душновато, а я пил кофе.
Человек отвернулся от меня и пошел вдоль стеллажей, читая названия книг.
Много лишнего, вынес он приговор. Всего не перечитать. А если и перечитать, то ничего не получишь взамен. Чтение непроизводительно. Скоро вы это сами поймете.
Мне не хотелось ничего понимать. Я устал, и меня клонило в сон. Может же человек хотеть спать после трудового дня?
Итак, сказал гость, как бы пародируя доктора, вы не раз задавали себе вопрос: почему я не такой, как другие? С раннего детства вы привыкли таиться, обманывать, лукавить, потому что нет большей опасности погибнуть в детской стае, чем показаться иным, умнее других, смелее других. Ты несешь друзьям свой талант, а друзья в отвращении отворачиваются или кидают в тебя каменьями.
Я такой, как все! поспешил я с ответом, чем вызвал печальную ухмылку на никаком лице гостя.
Я полагаю, что еще в младших классах ты учился лучше, чем остальные, и тебе не составляло усилий быть лучшим... Незаметно для меня он перешел на «ты». Бог с ним он явно старше. Когда я разыскивал тебя, Гарик, продолжал гость, то познакомился не только с характеристиками на тебя и анонимными письмами. Я убедился, что с годами ты все лучше умел притворяться, казаться тупее, чем был на самом деле.
Чепуха!
А кто сломал модель самолета, которая могла летать быстрее настоящего самолета?
Это Петька Лукин на него нечаянно наступил!
Ты толкнул Петьку Лукина. Он, кстати, в этом уверен.
Вы и с ним говорили?
И не только с ним.
Вы знаете обо мне...
Больше, чем ты сам. И знаю, как тяжко молодому человеку, мальчику заставлять себя таиться, пригибаться от славы, зная, что за вспышкой славы последует тень презрения, зависти, ненависти...
А второй приз на районной математической олимпиаде? спросил я, будто был не согласен с гостем.