Привет, Дарна, поздоровался нахал так, словно мы договорились о встрече заранее. Проходи, будь как дома.
Как это понимать?
Я пыталась сделать так, чтобы голос не дрожал, а весь облик источал холод. Но выходило плохо, учитывая, что из глаз лились слезы и приходилось, не переставая, шмыгать носом, уподобляясь деревенской девке.
Довел все-таки. Не обращая внимания на мои бурные возражения, Эд приподнялся и потянул меня за руку,
поймав у самой земли и аккуратно усадив рядом на мех. А я ведь говорил падай в обморок. Это решило бы многие проблемы.
Как вы смеете! возмутилась я, впрочем, без особого энтузиазма. Злость куда-то испарялась, а усталость и боль в ноге нарастали с каждой секундой. Взглянув на Эдварда, я тихо вздохнула и вдруг пожаловалась: Хакарк выпорол Ганну. И меня тоже выпорет.
А Ганну-то за что? удивился нежданный собеседник, совершенно не удивленный моей перспективой оказаться наказанной столь варварским методом.
За то, что потеряла меня в лесу, всхлипнула я. Хотя она не теряла, я сама пошла за хворостом.
Да ты опасная штучка, присвистнул Эд и вдруг засмеялся. Не кисни, эта рыжая давно напрашивалась на порку. Как Хакарк перестал пускать ее в свою постель, так она совсем распоясалась. Поделом.
Кто перестал? Куда пускать? опешила я. Они что же они вместе?
Нет, они порознь. Она ему надоела. Тут Эд, кажется, вспомнил, что говорит с супругой Хакарка, стыдливо ойкнул и наигранно прикрыл рот широкой мозолистой ладонью. Прости, тебе, наверное, неприятно слушать о любовных похождениях мужа.
Я мне абсолютно все равно, шепнула едва слышно. А много их еще?
Сколько захочет, пожал плечами собеседник и тут же зашипел от боли. У-у-у, гадство.
Рана болит? спохватилась я. Позвать помощь?
Только не эту живодерку, она и так надо мной знатно поиздевалась.
Кто?
Ахра, выплюнул Эд. Чтоб ее крафт забодал. Не женщина, а зверь!
Она же лекарь.
Ты разве не видишь, какую боль я испытываю? покачал головой Эд. Была б она лекарем, я бы сейчас успокаивал Ганну в тени друвоцвета, залечивая ее душевные страдания Тут он заметил мой ошарашенный взгляд и, прокашлявшись в кулак, быстро закончил речь: По-всякому залечивая, в общем. А не сидел бы здесь с тобой, истекая кровью.
Но у вас нет крови.
Эд уставился на меня, словно впервые видел. Задумчиво осмотрел сверху вниз, потом покачал головой и проговорил:
А у тебя чувство юмора, как у Хакарка, знаешь? Не зря говорят, что боги не спят, они пары подбирают.
Я не слышала такого выражения. У нас говорят «Боги шельму метят».
Одно другого не исключает, хмыкнул Эд.
Я хотела уточнить, что он имеет в виду, когда в шатер вошел Хакарк.
Ты здесь, не спросил, утвердительно произнес он, глядя на моего собеседника. Как рана?
Болит, ответил Эд, ни капли не удивляясь появлению моего супруга.
Сочувствую, проговорил Хакарк без тени жалости в голосе. Поговорим.
И снова это не было вопросом.
Как скажешь, хмыкнул мой новый знакомый.
Не здесь. В твоем шатре.
Жаль, я только пригрелся, разочарованно протянул Эд и кинул на меня странный взгляд, полный одновременно и наглости, и веселья.
Я совершенно не понимала, что происходит, но от своего спасителя почему-то заведомо не ждала ничего хорошего, поэтому отодвинулась чуть дальше и нахмурилась.
Эд! с нажимом сказал супруг. Я жду.
Прости, прости, засмотрелся.
Я подарю тебе ее портрет.
Улыбка Хакарка напомнила мне оскал зверя перед нападением.
Уверен, художнику не удалось передать всю прелесть и наивность этого создания, прокряхтел Эдвард, поднимаясь и баюкая левую руку. Тирэн уже доложил тебе про ягодки? Такая забота
Поговорим у тебя, мотнул головой супруг и выпустил собеседника первым, слегка задержав на мне настороженный взгляд.
Я тут же вспомнила о нашей ссоре, демонстративно задрала подбородок повыше и отвернулась в сторону. Полог вернулся на место, оставляя меня одну.
Как только я осталась одна, пришло облегчение. Хотелось обдумать все, что произошло за этот безумно долгий день. Матушка настоятельница часто говорила нам: «Каждый вечер, после молитвы, припомните все, что свершили, и дайте оценку своим поступкам. Если случилось плохое не жалейте о содеянном. Было и прошло. Но взвесьте сказанное и сделанное, сделайте выводы и учитесь на собственных ошибках».
И я припомнила. Ох как я помянула отца, супруга и Ганну, сбежавшую от меня в лесу. Именно сбежавшую. Подумав, поняла, что рыжая дева-воительница не могла так быстро скрыться с моих глаз, а значит, она просто спряталась, не желая нашего дальнейшего общения. А еще вспомнились слова Эда про Хакарка и его любовниц.
На душе стало гадко. В
монастыре мы с девочками часто обсуждали будущую жизнь. Наиболее опытные воспитанницы всегда говорили, что измены заложены в мужчин от природы. Помнится, я даже мысленно дала добро будущему супругу на возможные интрижки. Но представлять что-то это одно, а столкнуться в реальной жизни совсем другое. Все, что в мечтах казалось неважным и простительным, теперь виделось мне предательством.