Поклонник? Я смеюсь. О чем, во имя Селиз, ты говоришь?
Этот охотник пытался защитить, настойчиво И он выглядел очень разочарованным, когда ты объявила о своих намерениях. Очевидно, что он проявляет к тебе интерес.
Конечно, проявлял. Он мой кузен, Кайм.
Твой кузен? Кайм моргает. Я впервые вижу, чтобы он выглядел искренне удивленным. Я думал, он был Он хмурит брови. Напряжение исчезает с его лица, и на мгновение он выглядит почти невинным ну, настолько невинен, насколько может быть невинен смертоносный убийца.
Внезапно я понимаю.
О, Кайм. Ты ведь не ревновал меня? Из-за Руэна? У меня отвисает челюсть. Кайм такой практичный. Он закаленный и опытный и, кажется, знает все на свете, и все же что-то подобное может вывести его из равновесия.
Кайм ничего не говорит, открывая один из карманов своего рюкзака и доставая мягкую серую шаль, которую я носила раньше. Сейчас она практически высохла. Он использует свой нож, чтобы разорвать ее на мелкие полоски, а затем продолжает запихивать их в свои ботинки. Затем берет мою левую ногу в свои руки и снимает с меня сандалию. Его прохладные руки нежно скользят по моей коже, посылая мурашки по моим ногам. Кайм ласкает икры, лодыжки, ступни, пальцы ног; изучает их, как будто никогда раньше не видел женских ног.
Мне не нравится мысль о том, что другой мужчина может претендовать на тебя. Он легко надевает сапог по моей ноге. Кожа сапог прохладная и эластичная и образует слегка свободный карман вокруг мой икры, доставая до самого колена. Кайм издает низкий, рокочущий звук одобрения. Затем наклоняет голову и смотрит на меня, прищурив глаза. Полагаю, что я из тех мужчин, которые будут иррациональными собственниками. Я на собственном горьком опыте убедился, что нужно бороться изо всех сил, чтобы выжить в этом мире. И сделаю то же самое для тебя, Амали.
У меня кружится голова.
Тепло разливается по нижней части моего живота, распространяясь между бедер. Я не могу отвести взгляд, когда Кайм надевает другой сапог на мою ногу его прикосновение, несомненно, собственническое.
Может ли это быть?..
Ты не мидрианец, шепчу я, прерывисто вдохнув. У мидрианцев традиционно брать больше одной жены
Меня это не интересует, огрызается он. Я консервативен в некоторых вещах, Амали. Вот и все.
Оу. Головокружительное ощущение усиливается. Мне кажется, что я плыву. Его напряженный взгляд прикован к моим глазам, пока его пальцы скользят вверх по моим обтянутым кожей ногам.
Если я слишком долго смотрю в его глаза, то теряюсь. Это все равно что смотреть в бесконечное ночное небо
тумана. Голубое утреннее небо манит меня издалека, дразня обещанием того, что лежит за скалистым хребтом.
Оглядываюсь через плечо позади открывается захватывающий дух вид и ужасающий. Обширная Комори простирается, насколько хватает глаз, впечатляющее лоскутное одеяло зеленого, красновато-коричневого, оранжевого и коричневого цветов. Вдалеке поблескивает извилистая река Сиал, и я едва могу различить квадратные очертания нескольких мидрианских строений с коричневыми крышами.
Но меня действительно беспокоит густая, тянущаюся вверх полоса дыма на горизонте. За последние несколько дней мы наблюдали, как она становится все больше и больше. Второй столб дыма появился вчера днем, на этот раз он шел из Запретного Места входа в обширную систему подземных пещер, которая привела нас из центральной Мидрии к краю Комори.
Мидрианцы действительно пытаются сжечь лес.
Неужели они думают, что мы все еще там, внизу?
Они что, пытаются нас выманить?
Дураки.
Разве они не знают, что лес всегда вырастает снова, как бы сильно ни горел?
Не беспокойся об этом сейчас, говорит Кайм, его голос нежен, несмотря на мрачное выражение лица. Никто ничего не может с этим поделать. Мы почти на месте. Как только достигнем вершины, сможем остановиться на некоторое время и насладиться видом. Пойдем, Амали. Ты можешь это сделать.
Тяжело дыша, я киваю и отворачиваюсь от леса. Воздух здесь гораздо более разрежен, и я быстрее устаю.
Хватаюсь за край большого валуна и подтягиваюсь, не обращая внимания на протесты моих рук и ног.
Позади меня Кайм одобрительно хмыкает. Конечно, разреженный воздух, похоже, его не беспокоит, и он ни разу не споткнулся с тех пор, как мы начали восхождение. Он чувствует себя прекрасно как дома в этом холодном, негостеприимном месте, можно подумать, что в его жилах течет кровь Иони, а не Тигов.
После нескольких дней похода по горам я узнала, что Кайм очень хорош в охоте, снятии шкур с мелких животных, разведении костров и поиске уютных маленьких пещер или выступов, где мы могли бы укрыться на ночь.
Похоже, у него есть талант находить кристально чистые ручьи, где мы останавливаемся, чтобы умыться ледяной водой и сделать долгий прохладный глоток. Ему даже удается сохранить немного воды в металлической фляжке, которую он держит в своем рюкзаке. По вечерам он добавляет в колбу немного сухих листьев и ставит ее на угли, пока вода не станет обжигающе горячей. Затем дает ей немного остыть, и мы пьем теплый чай, сидя у огня, и я прислоняюсь к нему, пока он обнимает меня за талию сильной рукой.