Сто-о-ой! закричал он, бесстрашно вставая поперёк пути.
Ефрейтор, ты с дуба рухнул? крикнул я, остановив машину и вскочив на месте, чтобы меня было и видно, и слышно хорошо. Пропусти, у меня вон, видишь? Военный корреспондент газеты «Суворовский натиск»! Ему срочно статья нужна и фото для передовицы о наступлении. Пропусти, сказал!
Не имею права. Сначала проедет товарищ полковник Колбасов!
Мы с Михой переглянулись. Это что ж за хрен такой с горы, чтобы ради него одного перекрывать целую стратегическую, можно сказать, переправу
А он кто? робко поинтересовался Миха, тоже вставая.
Вам знать не положено, грубо ответил ефрейтор, бравируя, очевидно, своей близостью к «самому полковнику Колбасову».
Военкор замолчал, но я наклонился к нему и прошептал:
Чего молчишь? Поставь его на место! Ты ж офицер, а не желе в штанах!
Миха вскинул на меня неуверенный взгляд. Я кивнул ободряюще, мол, давай, не тушуйся!
Глава 17
Вы не мой командир, чтобы приказывать.
Младший лейтенант Глухаревич стушевался окончательно. Растерялся и стал смотреть на меня в поиске поддержки. Я хотел было включить офицера, да и рявкнуть на ефрейтора командным голосом, от которого некоторые мои подчинённые в прошлой жизни вздрагивали, а потом неслись, как подорванные, выполнять приказы, чтобы не нарваться на большие неприятности. Человек я мирный (пусть и военный), но даже не надо играть на моих нервах зверею.
Теперь был как раз тот самый момент. Меня буквально захлестнула волна ярости. Не только потому, что этот ефрейтор вёл себя по-хамски, наплевав на субординацию. Да, Глухаревич ему не командир. Но кто дал право так грубо нарушать Устав и хамить офицеру Армия на субординации держится. Не станет её получится залихватская шайка головорезов. Во мне кипела и другая причина, из-за которой хотелось расквасить ефрейтору рожу об капот виллиса: я ненавижу, когда журналистам мешают работать.
Я столько раз с этим сталкивался! Когда какой-нибудь мелкий бюрократ строит из себя солидного господина, отказывая в получении информации, препятствуя работе, запрещая снимать и так далее.
В общем, звёзды сошлись, и пока я так думал, Миха наклонился ко мне и спросил шёпотом:
Алексей, а вы точно из СМЕРШ?
Да ядрёна ж ты кочерыжка! Вот совсем забыл! Всё потому, что у большинства людей СМЕРШ это следствие, контрразведка, поиск шпионов. А тут сидишь себе за баранкой, людей возишь.
Ефрейтор! Бегом ко мне! приказал я хорошо поставленным (спасибо службе в ВДВ!) голосом. Почуяв загривком, что здесь что-то не так, хам всё-таки чуть остепенился. Но не побежал ко мне, а подошёл. Вразвалочку, лениво поправив ремень ППШ на плече. Подошёл, встал и развязным тоном поинтересовался:
Ну, чё надо?
Я прищурился, глядя прямо ему в глаза. Потом потянулся рукой к нагрудному карману и извлёк оттуда удостоверение в красной обложке, на которой крупными буквами были пропечатаны чёрные буквы: НКО. Главное управление контрразведки «СМЕРШ». Когда до наглеца дошёл смысл прочитанного, он сильно побледнел и автоматически вытянулся по стойке «смирно». Глядя на меня теперь испуганными глазами, отдал воинское приветствие.
Теперь немедленно
сообщи своему командиру, чтобы быстро убрал машину с дороги. Иначе мне придётся снова потревожить товарища младшего лейтенанта из штаба армии, я едва заметно кивнул в сторону Глухаревича, который тоже невольно втянул живот и придал лицу важный вид, слушая наш с ефрейтором диалог.
Есть! рука нахала снова взметнулась вверх, и он побежал в начало колонны. Минут через десять техника сдвинулась. Пространства хватило ровно настолько, чтобы протиснуться моему виллису, и я аккуратно повёл его по переправе.
Ух, как близко проговорил Миха, вцепившись одной рукой в дверцу, другой бережно придерживая фотоаппарат на груди.
Близко что?
Вода
Я быстро глянул в сторону. Да уж, понтон вещь интересная. Тяжеленная металлическая конструкция, которая тем не менее держится на воде. Но колышется, как змея, и когда едешь по ней, то кажется, что вот-вот самый тяжёлый участок пойдёт под воду вместе со всей техникой. Но нет, скрежещет, скрипит и лязгает своими железными сочленениями, а держит. Правда, вода совсем близко до неё почти рукой подать. Даже переливается через днище, по которому едешь, и потому кажется, плывём, а не едем.
Ничего, скоро выберемся, подбодрил я военкора и подумал: «Только бы у японцев новых Зеро для этого места не нашлось. Иначе останусь без машины». Миха, ты плавать умеешь?
Толстяк отрицательно мотнул головой. Посмотрел на меня, бледнея:
А почему ты спросил?
Так, на всякий случай. Думаю вот: когда ко дну пойдём, кого первым спасать: твой фотоаппарат или его хозяина?
Глухаревич нервно сглотнул, мне стало смешно: наивный, как ребёнок!
Да не бойся, товарищ младший лейтенант.
С этими словами я поддал газу, и виллис выбрался на другую сторону Уссури.
Вот мы и в Китае, первое, что вырвалось у меня изо рта. Даже осмотрелся вокруг, ожидая увидеть небоскрёбы, скоростные магистрали, бескрайние сельскохозяйственные угодья Совсем забыл, что такой Поднебесная станет лишь через 70 лет, а пока это нищая, оккупированная безжалостным врагом, истерзанная гражданской войной страна.