И конечно он пришёл ещё позже, чем обычно - в третьем часу ночи, в эту, которая хвалитны (господи, напридумывали!). Усталый и ещё более задумчивый.
Не замечая мой нетерпеливый взгляд, прошёл в комнату, стукнул засовом, свалился на кровать и с тяжёлым вздохом закрыл глаза.
А я впервые решила: хорошо, что стёкол в окнах здесь нет. От Эда стойко и очень странно, точнее непривычно, несло женскими духами. Противный такой аромат розы и чего-то... фрезии? Чего-то резкого.
Моя аллергия очень "вовремя" решила напомнить о себе.
Я всхлипнула-хлюпнула, отодвигаясь к окну, к свежему ветерку, со всей силы зажала нос. Эд повернул голову, посмотрел на меня сквозь ресницы.
- Катрин? - измученный голос. - Как ты?
Хреново! Особенно сейчас.
Я отдышалась и с трудом выдавила:
- Чьи это... духи... запах (в оригинале "тяжёлый аромат" получился)? С кем ты...
- Графиня де Лиакруа, - пробормотал Эд, не дослушав, и снова обессиленно закрыл глаза.
Графиня. Угу. Это, конечно, многое объясняет.
- Ты её любишь? - вспомнилась сцена в саду. - Эту... графиню.
Я тут же пожалела о вопросе - ну в самом деле, как ревнивая девчонка: "Ты её любишь? А меня?" Бред!
- Что? - выдохнул Эд, снова открывая глаза и с удивлением смотря на меня. - Конечно, нет!
Э-э-э... А меня?
- Но ты с ней целовался! - выпалила я, отодвигаясь ещё дальше к стене.
- Ты видела? - устало шепнул Эдвард. И замолчал.
- Ну... я... просто..., - а пусть не думает, что подглядываю! Я не такая! - Ну... А зачем тогда, если ты её не любишь?
И почему я чувствую себя теперь полной идиоткой?
Пока Эд молчал, в голове пронеслось
сразу много всего: от коварного соблазнения до поругания женской чести.
Только Эд в роли коварного соблазнителя как-то... не представлялся.
- Катрин,- глядя в потолок, произнёс, наконец, юноша. - Ты знаешь, где сейчас находишься?
Ну-у-у... А что?
Поймав мой взгляд, Эд вздохнул и выдал:
- В доме терпимости.
Э-э-э... Это в дурдоме, что ли? Нет, я, конечно, подозревала, что с катушек съехала ещё там, у универа, но... но...
Зелёные глаза пристально смотрели на меня, не отпуская.
- В борделе, Катрин.
Глава 4
Уф... Не в дурдоме. Уже хорошо. Всего лишь... Где?!
Эдвард устало закрыл глаза и отвернулся.
Т-т-то есть к-к-как в борделе? Почему в борделе? В каком... в каком ещё борделе?!
- Эдвард, - тихо позвала я. - Пожалуйста... скажи, что ты не сутенёр.
Мне пришлось раза три объяснить значение слова, прежде чем Эдвард понял и, глядя на меня с каким-то болезненным изумлением, рассмеялся - по-моему, истерически.
- Что?! Ну конечно, нет, Катрин! Что ты... Господи, Катрин, ну ты и придумала!
А мне вот совсем не весело.
- В таком случае, - медленно произнесла я, - что ты тогда здесь делаешь?
Смех резко оборвался.
Какое-то время Эдвард пристально смотрел на меня. Потом спросил:
- Катрин, сколько тебе лет?
Я опешила.
- Восемнадцать.
Эд кивнул. И невыразительным, тусклым голосом (каким у нас обычно лекции читаются) продолжил, тщательно подбирая слова:
- В восемнадцать благородные дамы обычно уже давно замужем. Но их мужья часто старше их - намного. И больше увлечены управлением и войнами.
Да-да, я в курсе, пояса верности и всё такое...
- Но юным дамам, - продолжил Эд, - необходимо развлечение... и подходящий эскорт...
- И их мужья не против? - усмехнулась я.
Эд тоже улыбнулся - как обычно фальшиво.
- Только за. Такое... общение не приводит к дуэлям и войнам. Они... не чувствуют себя оскорблёнными.
Мда. Если мой будущий муж будет ходить по проституткам, очень сомневаюсь, что дома его встретит нечто кроме сковородки... или скалки...
Стоп.
- То есть ты, - выдавила я. - Ты...
Я не могла его произнести. Очень французское слово - все слова этой категории насквозь французские.
Но губы просто не слушались.
- Ты...
- Да, - спокойно отозвался Эдвард, отворачиваясь.
Я стиснула оконную решётку, та, кажется, даже задрожала.
Нет. Не может быть. Не может... Он же "принц"!
- Катрин, ложись спать, - минуту спустя позвал Эд. Как ни в чём не бывало.
Забавно - я машинально послушалась.
- Эдвард, - он в который раз повернулся ко мне, посмотрел выжидающе. - Скажи, зачем я здесь? Зачем ты меня... забрал?
"Ты решил и меня сделать...", - не было произнесено, но Эдвард понял.
Юноша приподнялся на локтях, зелёные глаза глянули в упор... Я оцепенела. Почему никогда раньше я не замечала, какие выразительные у Эдварда глаза? И каким тяжёлым может быть взгляд.
Я почти ожидала, что он сейчас закричит или ударит.
Но Эдвард просто лёг и отвернулся.
Молча.
***
На душе скребли кошки.
Я промаялась всю ночь, то и дело прислушиваясь к дыханию юноши рядом.
Стойкое чувство гадливости и отвращения царапало, не давая расслабиться. Я чувствовала себя обманутой, преданной и... бессильной. Снова.
Мерзкое ощущение.
"Принц" из борделя... Да что же мне так не везёт-то?