Это как? не поняла я, тем не менее, облегченно выдохнув. Видимо, беспокоиться не о чем.
Это значит, что на сейшен ты можешь привести с собой максимум еще одного чувака, ну или герлу. Хата все-таки не резиновая. Но мы сегодня вряд ли тут гулять будем, в «Сайгон» пойдем.
Слушай, насчет «Сайгона» Мне, наверное, понадобится твоя помощь, и я выложила Максу всю информацию, которую мне удалось узнать от Клауса, а тот, в свою очередь, получил ее от Сережки, который встречался с ленинградской хиппи Леной.
Вниательно выслушав меня, Макс поправил повязку на лбу и нахмурился, задумчиво постукивая пальцами по столу.
Лида, Лида А, понял, короче! Да, давно дело было, еще осенью. В общем, есть у меня знакомый участковый, в соседнем подъезде живет. Они с папой раньше на рыбалку ходили, когда тот жив был. По старой дружбе иногда мне помогает звонит, когда кого-то из наших принимают. Приходится ехать, отмазывать. Иногда уболтать получается, иногда на лапу дать нужно В общем, по-всякому бывает.
Клаус сказал, ты ей помог выпутаться? допытывалась я.
Ну пришлось, пожал плечами Макс. Мы своих не бросаем. Хотя не такая уж она и своя.
Это как? живенько поинтересовалась я, почуяв, что напала на след.
Приняли тут полисы девицу одну, неподалеку от «Сайгона» аскала, где-то на Владимирском, охотно начал рассказывать собеседник, шумно прихлебывая чай из кружки. Дело обычное. Может, выпить хотелось или на билет куда. Андреич позвонил: так, мол, и так, выручай, вроде ваша. В отделении на Маяковского она сидела. Я приехал: смотрю, герла зачетная: высоченная, ноги от ушей, фигурка там, грудь
Ближе к делу, попросила я.
Ну вот, спохватился Зингер. Одета вроде по-нашему. Парни из отделения сказали, что странненькая она какая-то о себе ничего не говорит, куклу какую-то баюкает
У меня отчаянно заколотилось сердце. «Куклу какую-то баюкает». Может, и впрямь Лида?
И что? почти выкрикнула я. Мне хотелось как можно быстрее все узнать.
И ничего, пожал плечами хозяин. Я посмотрел и впрямь не в себе дама. Мне на работу в котельную пора было уже идти. Разбираться было некогда. Спросил, как зовут: улыбается и молчит. Предложил хату, мало ли, перекантоваться надо шуганулась и сбежала.
Значит, больше ее не видел? упавшим голосом переспросила я. И не знаешь, где она?
Не, все так же спокойно ответил Макс. Ладно, короче, ты тут наворачивай бутеры, чай пей, а я пойду покурю, и он, насвистывая, удалился.
Нагулявшись по залам и отогревшись как следует, я с удовольствием оглядела новогоднюю елку, украшающую Дворцовую площадь. А ближе к вечеру я проголодалась и заглянула в «Котлетную» в начале Невского, а после, захотев чего-нибудь сладенького и проникнувшись ностальгией, забрела в знаменитую кондитерскую и вышла оттуда с
тортом в коробке, на которой был изображен белый медведь. Слышала, что в конце семидесятых из салонного кафе «Север» превратилось в кабак с сомнительной публикой. Я не стала гадать, правда или нет, просто порадовалась, что мне удалось побывать в нем в лучшие времена.
Как здорово все-таки, что в свой любимый и лучший в мире город я вернулась во врем, когда на дворе стояли семидесятые! Попади я в более раннее время, может быть, я и не увидела бы новогоднюю елку Где-то я слышала, что после революции 1917 года празднование Нового Года напоминало больше патриотические гуляния. Жители города на Неве слушали доклады членов коммунистической партии и проводили уличные шествия все согласно новой идеологии.
Хороводы вокруг елки на улице водить было не принято, город не украшали. Наступление нового года справляли в кругу семьи. А в 1929 году праздновать Новый год и вовсе запретили. Поговаривали, что даже елки горожанам приходилось ставить тайком, чтобы никто из власть имущих не увидел. Даже вроде как дежурные по улицам ходили, заглядывали в окна и смотрели, не горят ли огоньки на елке. А чтобы принести елку втихаря домой, надо было ее сначала распилить на несколько частей и незаметно пронести в мешке. Издалека не видно, что несешь может, картошки домой припас.
Вернули разрешение празднования Нового Года только в 1935 году. Говорили, что этому якобы поспособствовала статья в газете «Правда». Городские власти пошли навстречу. Правда, новогодняя атрибутика несколько изменилась вместо елочных ангелов на елки стали вешать шары с портретами вождей и членов политбюро КПСС. А официальным напитком стало «Советское шампанское». На вкус и цвет товарищей, конечно же нет, но по мне так это гадость редкостная. Даже вонючая «Балтика 9», которую я пробовала во времена розовой юности и та вкуснее.
А вот 1937 год в Ленинграде встретили уже с размахом. Еще бы: двадцатилетний юбилей революционных событий! Даже новогоднюю ярмарку на Дворцовой площади устроили. А Александровскую колонну украсили ни чем иным, как консервными банками, коробками папирос и палками колбас. Этакая забавная инсталляция! Такой продуктовый декор, вероятно, означал, что в Новом Году жители города на Неве жаждали наступления изобилия еды в стране, в которой, честно говоря, в то время с продовольствием было не то чтобы очень хорошо.