За окном уже стемнело. Зажглись редкие звезды на небе. Внезапно в коридоре послышались какие-то звуки кажется, в дверной скважине зашевелился ключ.
Пацаны пришли! оживился Андрей. На миг на его лице показалось даже какое-то подобие улыбки. Видимо, только дети его еще и держали в этом мире, и ради них он держался. Мне в очередной раз стало жаль этого простого, бесхитростного заводского мужика, который когда-то думал, что создал крепкую семью. Не хватало еще, чтобы мне приснился новый сон как к железнодорожным путям по платформе шагает Лидин муж с сумасшедшими глазами.
Ладно, я пойду. Спасибо за чай, Андрюша, сказала я, вставая. Говорить о Лиде при мальчишках мне не хотелось им и так приходилось не сладко.
Выйдя в прихожую, я поздоровалась с Артемом и Тимохой, про себя удивившись тому, как они выросли. Десятиклассник Артем был точной копией Лиды: высоченный, со жгучими черными глазами и ресницами, длине которых позавидовала бы любая девочка. Смахивал он чем-то на молодого Муслима Магомаева этакий будущий любимец женщин. А Тимоша пошел в Андрея широколицый, курносый, крепко сбитый мальчишка с соломенного цвета волосами
Перекинувшись со мной парой фраз о том о сем, парни удалились к себе в комнату. А я принялась одеваться.
Друзья у Лиды какие-то странные появились, сказал вдруг Андрей, помогая мне надеть плащ. Очень странные. И говорят будто не по-нашему.
Глава 12
Найда прожила долгую и счастливую жизнь в этой большой коммунальной квартире. Когда она умерла, хозяева родители тогдашней Егоркиной «невесты» Ирочки плакали несколько дней. Рыдала
и сама Иришка, и даже Егорка, на тот момент уже парень-подросток, всхлипывал, запершись в ванной, чтобы его никто не видел.
Мухтар довольно развалился на полу кверху пузом, предлагая мне его почесать.
Как ты думаешь? спросила я, гладя собаку и глядя в ее довольные и абсолютно счастливые глаза. Звонить? Или уже поздно?
Пес лизнул мою руку и ожесточенно забил хвостом.
Вот и я думаю, согласилась я. Уже поздно. Потерпим до завтра. Я тебе, кстати, кое-чего принесла.
Обрадованный Мухтар потрусил на кухню. Я вывалила ему в плошку мясные обрезки, которые частенько забирала из столовой, и, вернувшись в комнату, призадумалась. Что же делать? Пока совершенно никаких зацепок. Милиция, конечно, ищет, но искать она может очень долго. Можно, конечно, позвонить Сонечке с ее связями она запросто может сделать так, что поиски ускорятся. Уже не раз она выручала меня. Однако на часах уже около девяти вечера. А встала Софья, наверное, около шести, чтобы успеть к восьми часам приехать в свой отдел с окраины города. Не буду, пожалуй, ее сегодня беспокоить. Пусть спокойно спит. И так она у нас как палочка-выручалочка то одному поможет, то другому
Взгляд мой задумчиво блуждал от окна к стене и обратно. Тут я краешком глаза заметила фото, которое висело над кроватью. Оно было сделано в далеком 1956 году. На нем была запечатлена большая компания ребят, человек шесть, не меньше. В центре ее две девочки с прической «бабетта» на головах и в ярких коротеньких платьях в горошек чокались бокалами с коктейлем. Их имена я, к сожалению, не помнила столько лет прошло! Да и виделись мы всего пару раз. Слева стояла я, держа за руку улыбчивого симпатичного парня. Это Иван, парень с завода, с которым я тогда встречалась. А справа в вальяжной позе стоял красавец с надменным видом, высокой прической, в узеньких брюках и ботинках на странной подошве, чем-то смахивающий на Алена Делона, небрежно обнимал за талию мою подругу Лиду. Весь его вид словно говорил: «Ты, малышка, хороша, но таких у меня А впрочем, вечерок скоротать можно».
Как молоды мы были, как искренне любили Не все, правда. Вот этот лощеный ловелас вряд ли способен кого-то искренне любить.
Вдруг на ум мне пришли слова Андрея о каких-то странных друзьях, которые в последнее время появились у его супруги. Друзья, которые странно одеваются, говорят «не по-нашему» и необычно себя ведут
А что, если снова прыгнуть в прошлое? Только уже из семидесятых в пятидесятые? Я вынула из рамки фотографию, положила ее в книгу, чтобы не помялась, и положила книгу в сумку.
Сам дом не найти было трудно он издалека привлекал внимание. Уже на подходе было видно, что живут тут не рабочие и колхозницы. К подъезду нужно было пройти по ухоженному дворику, в котором чинно прогуливались хорошо одетые женщины и мужчины. Мужчины были одеты в явно не советского пошива одежду, дамы были в шубах. Тут текла совсем другая жизнь размеренная, сытая, богатая Все вокруг будто говорило: «У нас все отлично!»
Эти женщины не вставали спозаранку, чтобы успеть отвести детей в школу или садик и прибежать к началу смены на завод, не считали рубли до зарплаты и не откладывали на новое пальто. Они просто шли в магазин и покупали его. Они не становились после работы к плите, не стирали вручную одежду, не ночевали летом дикарями в палатках Тут жила элита.
Я на миг представила себе обычный день такой дамы супруги кого-нибудь из партийного аппарата или прочей элиты. Просыпалась она, наверное, не раньше десяти утра, приводила себя в порядок в в роскошной ванной, неспешно просматривала прессу, запахнув дорогой шелковый халат и поедая завтрак, приготовленный старательной домработницей. Детей в ведомственный детский садик или хорошую школу отвозил, скорее всего, личный водитель. Маникюр, педикюр и прочие дамские радости тоже можно было позволить себе делать на дому финансы позволяли.