- Но дорогой, зараза, - предупредил Аким, - почти сто рублев ассигнациями просит за сезон. Я его пока взял, но сразу предупредил, что окончательный расчет с ним будет сделан барином.
- Как соль? - спросил самый значимый вопрос Макурин. От этого будет происходить и жалованье и само существование соледобычи. Будет хлеб, будет так сказать, и пища.
- Вот, - засуетился Аким, - мастер попросил определить, какая соль будет лучшая, дал на пробу.
Он вытащил из пазухи солидный сверток и с вопросом поглядел. Дескать, как барин скажет, так и будет.
- Что же ты все молчал! - с некоторой досадой воскликнул попаданец, - положи на стол и развяжи!
Бумаги были смело отложены, а на центральное место стола легла соль, вернее, кучки соли.
Мастер положил в отдельные тряпки соль из каждого источника. Говорит, что изрядно они разные и по вкусу, и по цене добычи.
Правильно говорит мастер, - одобрительно подумал Макурин, - сразу видно специалист. Надо его будет брать, если, естественно, соль найдется хорошая.
- Нюша, подь сюда! - крикнул он сенной девке, обычно ждущей около лестницы на первом этаже.
Та только и рада. Бегом по лестнице на верх, доложилась, улыбаясь во все тридцать два зуба:
- Слушаюсь, барин!
Дисциплина почти армейская! Придется и ему, как офицеру. Почти приказал:
- Нюша, холодной воды. Полный кувшин и пустой стакан! подумал, крикнул в след, - и тазик еще!
Нюша, вильнув подолом, также стремглав исчезла. Андрей Георгиевич посмотрел на нее с удовольствием, а Настя с превеликой досадой. Чувствовалось, если бы не посторонний Аким, наехала бы полностью. Еще бы руки пустила. Но в кабинете были еще люди!
Молодая еще, - пренебрежительно подумал попаданец с высоты своих более сорока лет, - была бы барыней в тридцать дет с гаком, с тремя детьми и хозяйственными проблемами, уже бы стала орать, несмотря на крепостных.
Делая вид, что не видит неодобрение невесты, наклонился над столом. Здесь Аким развязал тряпочки и прямо в них разложил соль грудками.
Пока Нюша дойдет взял соль с ближайшей грудки, вздохнул.
- Горькая ведь соль,
Аким! указал он строго.
- Так точно, барин! - отрапортовал управляющий, мастер велел сказать, что в одном ключе очень даже неплохая соль, но потребовал не показывать ее. Пусть дескать барин сам поймет, вот тогда верно угадали.
- Вот же ж! - недовольно подумал Макурин, - всякий норовит задеть барина!
Но потом подумал, что мастер, в общем-то, сделал правильно. Укажи Аким указку соледобытчика, на него так или иначе довлела бы эта примерка.
Он прополоскал рот холодной водой, сплюнул в подставленный тазик, попробовал еще. и так изо всех грудок.
- Вот эта вкусна! - уверено указал он.
- Так и мастер показал на пятую тряпочку. Да, ваше высокоблагородие, вы оба указали на ту же грудку соли.
- Это еще не все! - усмехнулся Макурин, - свет мой, солнышко, скажи, эта соль действительно вкусна?
Настя, недовольно сидевшая, так нехорошо стрельнула глазами, но нехотя взяла щепотку.
- Довольно вкусна, - призналась она, - в Зимнем дворце сейчас возят из Торжка. Но она отдает какой-то кислинкой. А этаничего.
Что же, все хорошо. Объявил:
- Передай, Аким, что я доволен. На днях мне надо побывать в Санкт-Петербурге, а потом я буду на соледобыче. Как у вас там?
- Весна еще, холодно, да и требовалось с солью определить. Но сейчас, как только мужики закончат с посевной, то быстро поднимет.
Да, все крепостные мужики хороши, но цикл сельскохозяйственных работ их приковывает. А что сделаешь. Не уберут крестьяне хлеб, они вместо уверенных налогоплательщиков превратятся в тяжкий груз.
- Ладно, Аким, иди, - разрешил он. Помещику надо было после обеда еще пройти по деревне и, если удастся проехать по другим деревням. А то крестьяне даже не видели еще своего помещика. Так и верить начнут, как в бога. Он есть, но его никогда не увидишь. Так ведь можно подойти и к следующему выводу а зачем ему подчинятся? Но пока все!
- Эх, Настюшка! - облегченно вздохнул он, - тяжела это ноша, поместье!
Сграбастал ее, как бы не чувствуя девичьи руки, жестко, но бессильно пытавшаяся отвергнуться от жениха и сохранить свое личное пространство.
- Настя, дурочка такая, как я тебя люблю! - так страстно казал он ей, что она не выдержала, чарующе улыбнулась. Правда, перед этим все же стукнула, но не зло и не больно.
- Ты зря на меня сердишься, - уже серьезно сказал он ей, - что мужчины смотрят на фигуру каждой женщины, так это в нас от Бога. Ты же не ведь не озлобишься на Бога, милая?
- Не богохульствуй! предупредила она его, но так по-доброму и влюбленно, что он не выдержал и крепко поцеловал.
Она сопротивлялась, хотя как бы и не против. А потом плюнула на все эти смиренности и стыдливости, сама обняла и крепко поцеловала.
И ничего что время от времени в кабинет заглядывали крепостные со своими важными делами. Господа заняты своими господскими делами и не фиг там заглядывать!
Глава 10
Конечно, обе понимали, что одна столбовая дворянка одного из прославленных в России родов, а другая - обычная крепостная крестьянка, которую можно хоть продать, хоть высечь, а хоть отдать кому угодно на время для плотских утех.