При мысли о девчёнках я, разумеется не выпуская из виду упорно продолжающего наседать на меня соперника, поискал глазами Юлю. И, чего греха таить, немного расстроившись и сглотнув слюну, слегка пожалел о своей, кажем так, «осторожной щепетильности».
«Так, может именно здесь собака зарыта»? Пригнув голову и, тем самым пропуская просвистевший над макушкой и даже немножко задевший волосы, размашистый хук, мучительно размышлял я «Нет причины и, как следствие, убедительной мотивации, непременно быть первым в этом, не в шутку а, прямо таки всерьёз, считаемым мною пустой тратой времени, балагане».
Ведь, имей я чуть более нетрезвую голову и, попавший под влияние оккупировавших тело и затуманивших сознание гормонов, и тоже начал бы скакать перед зрителями молодым и восторженный козликом. Желая непременно выиграть этот дурацкий «поединок» и, получив «красивую бумажку», «выкрашенную в бронзовый цвет кружку» и «собачий жетон на ленточке», покрасоваться перед избранницей.
А, так как «влюбиться», по причине отсутствия этого, очень сильно способствующего продолжению рода, чувства и вследствие невесть откуда взявшейся меркантильности я пока не сумел, то и бить морды «во славу прекрасной дамы», острой необходимости не было.
Кстати, когда говорю про практичность и озабоченность безоблачностью собственного бытия,
ни в коей мере не имею материальную составляющую. Хотя этот аспект тоже необходим любому, живущему под Солнцем, индивидууму.
В моём же случае, идёт лишь о выстраивании ровных и, не ведущих к эмоциональным и, как следствие, портящих окружающим жизнь срывам, хороших и дружеский отношений.
А так как ни вбившая себе невесть что в хорошенькую головку Верочка (по причине молодости и милой и какой-то детско-восторженной, наивности), ни свалившаяся, словно снег на мою дурную голову, московская штучка (вследствие очень уж высокого и, чего греха таить, ни сейчас ни, даже в невообразимом и очень отдалённом, будущем, недостижимого для вашего покорного слуги, социального статуса), для этого не подходили, то и выпендриваться, собственно, было не перед кем.
Имелась, правда, судя по искрящимся и очень лукавым глазам и весьма многообещающей улыбке, захватившая толику моего внимания, Катя. Но тут уж не смешите мои тапочки! ни о каких «высоких» чувствах, не шло и речи!
И, подозреваю, даже если бы на эти дурацкие соревнования, в наглую не напросилась Юля то, пригласи я продавщицу из ювелирного полюбоваться на великовозрастных и, невесть с какого перепуга, вяло молотящих друг друга, придурков, она бы просто не пришла.
Сославшись, иронично при этом позёвывая и отводя смеющиеся глаза, на общую занятость и полное, прямо таки катастрофическое отсутствие свободного времени.
В общем, с выпендрёжем перед прекрасной дамой выходил полный облом. А, необходимость победы, для поддержания, созданного моим интервью и усиленного впечатлением от прекрасно сыгранного нами концерта, положительного образа в глазах Юли, как оказалось, на подвиги не вдохновляло.
Ну, по крайней мере, острого и совершенно невыносимого желания, всенепременно быть первым и любой ценой превратить ненавистные морды противников в сочащиеся кровью свежеотбитые куски мяса, не наблюдалось.
Так что я, в общем и целом, лениво и вяловато «отрабатывал номер». И, памятуя об данном тренеру обещании, за несколько секунд до, прекращающего этот шутовской «поединок» гонга, снова нанёс строго выверенный удар.
Отправляя его в нокдаун. С таким расчётом, чтобы тот успел подняться на ноги но времени для восстановление пошатнувшегося реноме и, как все считали, уже лежавшего у него в кармане выигрыша по очкам, не случилось.
Слишком сильно бить тоже не стал. Так как снятие второй за сегодня кандидатуры будет, по моему конечно же, острожному и трусоватому мнению, выглядеть слишком уж подозрительно.
А так, пропустил парень в конце раунда. С кем не бывает! Расслабился и, недооценив «ленивого и безынициативного» меня, слегка получил по морде. Сосем не сильно и, если бы не установленные и общепринятые, прекратившие на «самом интересном месте» бой, правила то с таким вот, «робким и нехорошим» мною, обязательно было бы покончено.
Молодец. Скупо и, как отчего-то показалось не совсем одобрительно, похвалил Травников. Набросив, при этом на мои, абсолютно не вспотевшие плечи, полотенце. И, сунув в зубы бутылку и дав прополоскать рот, резюмировал. Тебе видней.
Всё, что могу. Постаравшись, чтобы в моём индифферентном ответе не прозвучало слишком уж откровенной издёвки, повернув в его сторону голову, пробормотал я. И, пресекая совсем уж не нужную никому ответную иронию, успокаивающе кивнул. Не волнуйтесь. Сделаю.
Мудрый Олег Авдеевич (спасибо ему большое за это!) в очередной раз промолчал. А, затем, облокотившись на канаты, замер в этой, простой и естественной позе. И, вместе со мной, принялся ожидать решения судейской коллегии.
В это же время где-то на задних рядах трибун, стараясь не привлекать лишнего внимания, тихо разговаривали двое крепких мужчин. Обоим было «чуть за сорок», а строгие костюмы и неуловимо сосредоточенный вид давали понять о принадлежности к определённому ведомству.