И тебе привет, пожал ему руку.
Ты жив. Это главное. Хочешь сладенького? мне предложили пломбир.
Ах, тот самый восхитительный советский пломбир! Неужели я сейчас держу тот самый политмем?
Спасибо. Что же теперь будет? Курочку забирают в ЦК?
Не-а.
Я удивленно посмотрел на Ивана.
А что ты хотел, там конкуренция серьезная. ЦК всему голова. Это не проходной двор.
Так вот почему Курочка перестал звать тебя куда-то.
Странная обида, соглашусь. Ему бы всё равно светила должность инструктора, не выше. Кстати, говорят, ты поженился на Юркиной?
Мы скромно заключили брак.
Правильный брак, многозначительно отметил Иван. Прагматичный союз. Совет да любовь.
Помолчали.
И куда теперь товарищ Озёрова направится?
Лира получила долгожданный штамп, ответил я, доедая мороженое. От жары пломбир быстро растекся и запачкал пальцы. Надеется на Германию. Чемоданы уже собраны.
Быстро.
А вы определились
Не начинай, рука автоматически поднеслась ко лбу. От переживаний по мозгам разлилась мигрень.
Ладно.
Люди неторопливо двигались по парку. Из репродуктора с шипением играла музыка; аттракцион поблизости раскрутился, бросая в разные стороны звуки смеха, крика и девчачьих воплей. Десантник с звонкой от медалей грудью о чем-то радостно спорил с человеком в простом костюме. Рядом с военным у меня свернулся желудок.
Дембельнулись, по-странному произнес Иван, будто с чувством зависти.
А как встреча прошла? Я только со слов Курочки слышал.
Всё по-обычному. Много рассуждений.
Ты такое любишь?
Иван заулыбался. Его черные, насквозь просмоленные волосы аккуратно лежали на голове, челюсть правильно выбрита. Всё в
нём было хорошо и правильно поставлено, только ел как свинья и прятал подлинные мысли.
Могу я попросить тебя о кое-чем?
Возможно.
Если Курочка прав, то у тебя появился доступ к большим кабинетам.
Не у меня, у папы.
У советской золотой молодежи мир держится на решающих папах, проскользнуло в моем сознании.
Подружи с кем-нибудь наверху, познакомь, сведи с нужными персонами. Обещаю, что в будущем оплачу по максимуму, сколько бы не пожелал.
Так это в будущем, а я живу в настоящем, Андрей, мой собеседник наклонил голову в бок, загадочно улыбался. Кроме того, что все хотят попасть в ЦК, какой у тебя мотив?
Ну и вопрос, Ваня! Если скажу, что прилетел из будущего с предполагаемой миссией спасения, и что в меня прицелился КГБ из-за явной крипанутости последних месяцев, то поверишь ли? После той майской ночи я сплю и вижу, как бы сбросить с себя хвост опасного наблюдения.
Из курса истории напомнилось, что у госбезопасности имелись некие ограничения, или правила, по работе с подозреваемыми из властных структур. Насколько серьезны последствия у чекистов, если они перейдут запретительную черту, мне остается лишь догадываться. Полагаю, комсомольцы защищены слабо и легко сбиваются, тогда как партийцы имеют железобетонную стену безопасности.
Ситуация не совсем тупиковая, но требует сделать качественный мув, прямо-таки рывок для избежания серьезных проблем. Все рабочие сценарии сходятся на ЦК КПСС. Как ни странно, но это на первое июля восемьдесят пятого ЦК самое безопасное пространство. Потом можно вернуться к первоначальной цели.
У меня мотив простой. В мире неспокойно. Его нужно изменить, пока не наступила катастрофа. Я ответственен за будущее нашей страны.
Иван заулыбался:
Только и всего?
Но ведь они правда назрели.
Назрели.
Ты коммунист? Иван умел удивлять вопросами.
Я верный коммунист, пламенный борец за дело пролетариата, продолжатель великого ленинского дела
Ага. Намек понял. Но говоришь как идейный. Давно я не видел таких.
Так что скажешь?
Услуга за услугу, Андрей.
Хорошо.
Иван провел рукой по волосам, прокашлялся в кулак, достал сигарету и закурил. Совсем смеркалось. Желтушные фонари осветили парковые дороги.
У тебя есть некто, живо меня интересующий, дымок вышел из ноздрей. Давно искал подходы, а тут объявился ты, спасибо Курочке.
Кто же?
После недолгой паузы Иван назвал имя. Я в изумлении раскрыл рот:
Не пон
Неприемлемо? Думал, у вас всё обсуждено, существует договоренность.
Не пон, ты сейчас на полном серьезе?
Так, Андрюша, спок! Не нападай на додика. Возможно, Ване присущ особый тип юмора, как в моей эпохе, и меня пытаются по-жесткому забайтить. Не гони на него волну, так как слишком многое зависит в эти минуты.
Если невозможно, то тогда разговор окончен, потухшая сигарета полетела в урну.
Он сказал всерьез. Сгорю со стыда.
Стой, стопанись. Иван, я же правильно тебя понял?
Мой собеседник хитро улыбнулся.
Мне остается только согласиться. Ревности тут не место, так как изначально обусловились о взаимной свободе. Весь раскрасневшийся от непонятных чувств, я без слов подал согласие. Намека оказалось достаточно. Иван обещал на днях попытаться решить мою просьбу:
Пойду домой. Чемодан предстоит собрать. Раз состоится командировка в Берлин, то подготовлюсь ко всему заранее. Будь на связи.
Кринж! Он шел и растворялся в темноте, а я всё ещё находился под глубочайшим впечатлением.
Лира будет в шоке, если узнает о нашей сделке.
Глава 9. Рефлексия
Алла жестоко назидает: