Не только. Её не корми, только притворись юродивым, все деньги тебе отдаст за мазню на холсте или стишок-частушку.
Я разозлился. Сергей сейчас не поддерживает, а по-жесткому топит. Хватило разборок мне с Григорием Максимовичем. На рубашку плевать, новую всегда куплю или закажут в ателье, но посягательство на личные границы для меня ред флаг с аварийной сиреной. Решать всё равно предстоит мне, не Сереже ведь идти в ЗАГС с заявлением, не ему находиться под прессом отца Андрея Ивановича.
И вообще, мне всего лишь двадцать лет. Двадцать, Карл! Какая свадьба, какой брак в двадцать? Нормальные люди находят свою любовь, когда уверены в себе. А я полукалич, застал первые секунды бомбардировки, я знаю, что Москву уничтожили, всех моих знакомых разнесло на атомы ядерным взрывом; оказавшись в СССР, мне пришлось превратиться в крипанутого.
Грядет разговор с отцом. Не знаю, как именно, но теперь очень хочется вмешаться и изменить статусы отношений. Что это вообще было? Он даже слушать не желал, врубил на полную директора и сагрился на каких-то пустых моментах. И Лира тоже молодец, чего она там разнылась в подъезде? Из-за того, что не поцеловал?
Ладно. Всё-таки часть ответственности за её состояние на мне лежит. Мог бы вести себя помягче. Лира выпила, её развезло. Выпала из потока. За эмоциями в одну ногу шагает поведение. Судя по взглядам, девушка ко всему советскому относится очень плохо. В СССР немногие могли позволить себе столь явственно развиться до такого состояния. Может, много кто и скрывал свое мнение, но она точно ничего не скрывала: Я умираю, я умираю, помогите!.
Её реакция на мое отношение тоже логична. Я сразу же занял позицию агрессивно защищающегося: Что надо?. Жившей всегда под золотым крылом неведом отказ. Как? Отказали? Мне? Впрочем, у этой позиции есть не только издержки: чрезмерное восхищение ею после долгой разлуки могло вызвать подозрения.
Андрей! крикнул Курочка.
Я молниеносно вернулся в кабинет: Да-да, что ты там говорил?
Да ты издеваешься надо мной, комсомолец-партизан. Что, зря распинаюсь? Соберись, говорю.
Что предлагаешь? устало произнес я.
Езжай в субботу на дачу к Ивану, а Лиру отшей.
Это невозможно. Не годится. Нужно что-то другое.
Курочка щелкнул пальцами: А если взять с собой?
Чтобы она спровоцировала там конфликт? меня охватила тревога от одной мысли, что одной встречей можно развалить сразу два шанса на успех. Ну уж нет. Попытаться перенести свидание с Лирой? И что за ЦДЛ, про который она говорила?
Мне нужно подумать, сказал я и стянул галстук.
Курочка, махнув на меня рукой, пошел на выход. Своего он не добился, так что несколько раз повторил Иван для него превратился в стопроцентно выигрышную лотерею, о железобетонной необходимости присутствовать в субботу на даче. И никаких ресторанов с Лирой. Дверь закрылась, я остался один.
Что делать? До субботы всего два дня. Взял лист бумаги, провел карандашом линию: за и против. Решение должно быть взвешенным, так как риск слишком велик. Промаявшись с полчаса и попеременно отвлекаясь на своих замов, с перевесом в один пункт выбрал дальнейший сценарий, самый тяжелый и страшный за всё время нахождения в СССР.
Была не была, с этими словами я поднял телефонную трубку. Татьяна?
Да, Андрей Иванович? секретарша была удивлена вызовом через стену. Срочное дело?
Нужен телефон Лиры.
Я, конечно, поищу, но нет уверенности, что он у меня есть.
Поищите. Найдите. Татьяна, отыщите номер Лиры.
Хорошо.
Через долгих пять минут секретарша принесла записную книгу. В ней она показала ногтем нужный номер.
И машину. Да, сейчас же, показал взглядом на выход.
На той стороне провода долго не брали трубку.
Да? рассеянный женский голос смешивался со звуком хлещущей воды. Ой, простите. Подождите секунду, я закрою кран.
Лира?
Тишина.
Андрей? Всегда помнила твой голос красивый, изящный, хорошо передающийся по телефонной связи
Лира, нужно увидеться сегодня.
Вот как? Как некстати. В планах увидеться с исчезающей в диком шиповнике.
Что?
Поэзия ключик к атмосфере нашего разума, Андрюша.
Хорошо, шиповник ты мой дикий. Сегодня нужно встретиться.
Мы можем увидеться все вместе: я, ты, исчезающая Ой! Мыло утонуло. Какая неряшливая. Нет, это ты виноват. Да-да! Ты!
Лира, разговор очень серьезный. Тема тебе известна. Не нужны посредники и свидетели. Лишних уберем.
Как директивно, охнули в трубку.
Как есть. Ты согласна?
Снова тишина.
Лира!
Да успокойся, мыло ищу под ногами. Хорошо, товарищ Озёров, по вашему приказу к труду и обороне готова. Комсомол сказал: Надо!, интеллигенция ответила: Есть!.
Адрес?
Да всё тот же, Котельническая один пятнадцать.
Буду через час.
Сбежал от телефона, чтобы не смогла отнекиваться.
Татьяна озадаченно смотрела на меня, быстро одевающего плащ.
Андрей Иванович, а вы домой?
Да. Сообщите Курочке, что уехал решать наш вопрос.
Вы же про подготовку?
Что за подготовка?
Первомай ведь совсем скоро удивилась Татьяна.
Ой, только этой бюрократии ещё не хватало, подумал я. В мое время первомайские радовали только тем, что не надо было учиться и работать. Подозреваю, советские люди текущей эпохи радуются от первомая по той же причине по грибы и на шашлыки, прямо сразу с парада.