Это вполне себе объясняет и тот факт, что я не в своем теле да все объясняет. Но, насколько же все реалистично Прекратить рефлексию, собраться и действовать!
Государь! Государь! послышался за дверью крик.
Войди! повелел я, позабыв, что сам стою в нигляже, да и Марина, не особо стесняется демонстрировать свою волосатость.
Дверь распахнулась, и на пороге встал, как вкопанный, мужик. Среднего роста, с непропорционально широкими плечами. Подозревал, что и у меня такие же.
Прости цесарь, прости царица! Бесы попутали! вошедший плюхнулся на колени, но продолжал пялиться на голую Марину.
Димитреус, пшестань мне понижать? вскрикнула женщина и прикрыла
свои прелести тем, что ранее я определил, как одеяло.
Да не хочу я тебя унизить. Больно надо! ответил я на укор Марины.
Было решительно наплевать на эту даму. Вот бывает так, что с одного взгляда посмотришь на женщину и не то, что не хочешь ее, а и присутствовать рядом гадко. Так и у меня, ну не нравилась Марина и ничего тут не поделаешь. Тем более, что понимание, или знание ее поведения в будущем Не по нраву мне ветряные женщины и моя Светка была, вроде бы, до поры, нормальной, домашней и хозяйственной. А вот Марина и Лжедмитрий Второй узрит ее волосатые ноги и какой-то там польский военачальник. И это только то, что останется в истории, на века.
И вообще, ляшка, помолчи! Ну, в смысле, поляк, он же лях, а ты полячка, значится ляшка Помолчи! Нет, собирайся и беги из Москвы, подальше, к папе, или еще куда! Убивать меня придут! сказал я и почувствовал пристальный взгляд вошедшего мужика. То же недоумение, что ранее было на лице и у Марины.
Государь! Речи свои ладишь было начал говорить мужик, но я его осек.
Ты кто? спросил я и вошедший перекрестился.
Господи, прости мя грешного! Помутился рассудком ты, государь, сказал мужик тихим голосом и после выкрикнул. Секи голову мою, государь, за мои речи дурные, аль язык вырежь, ибо достоин я того.
Отвечай, холоп, когда государь спрашивает! Кто есть таков? спросил я, вживаясь в роль царственной особы.
Холоп я твой, государь, Петрушка Басманов, сказал потомственный фаворит Петр Федорович Басманов.
Вот, что Петр. Мне нужно знать, сколь много охраны в Кремле, кто главный, есть ли оружие пистоли или арбалеты, чтобы были готовы кони и где взять самые ценные монеты, сказал я, и Басманов вновь недоуменно на меня посмотрел.
Но отчего, государь бежать вздумал? Али поверил тем немцам, что про крамолу тебе поведали давича? спросил Петр [Лжедмитрию говорили про готовящийся заговор за два дня до убийства, а Басманов ночевал рядом с Петром после свадьбы постоянно].
Петрушка! Волю цесаря исполнять нужно? Так и исполняй. А еще кто командует солдатами воинами? спросил я.
Так немец Гумберт сотником. А охраны твоей головою сегодня Димитрий Шуйский, а так я голова, сам ты, государь, на то волю явил свою. А Дмитрий Иванович Шуйский именем твоим сказывал, чтобы охрану поменьшили. Кто ж первому дружке на свадьбе цесаря перечить станет? говорил Басманов.
Хотелось отчитать этого «Петрушку». Ну как не понять, что готовится заговор, когда и немцы об этом говорят и охрану Кремля уменьшают? Ну и я хорош, в смысле Дмитрий, не слушаю ничего и ни о чем не думаю, только об волосатых ногах Марины. Тьфу, блин. Дались мне эти ноги!
Марина, быстро собирайся и уезжай, сказал я ляшке, а потом повелел Басманову. Возьми десяток охраны! Кто там, алебардщики? И приведи их ко мне, прикажи слугам, ну, холопам, челяди, чтобы все оружие, что есть приносили. Да узнай, тишком только, где Димитрий Шуйский. Коли во дворце, так делай, что велено!
Нигде ще не вибирам! Памятай, ким жестам и ким естес, кричала Марина.
Ты, мне, курва ляшская будешь место указывать? Никуда не поедешь? Не едь! Оставайся! Пусть тебя разложат тут Шуйские по очереди! злобно говорил я.
Пусть я и не царь, но уважения к себе имею. Не будет Марина указывать мне, что и как делать. Она мне в одном пригодится
Ты не есть Диметриус, ты бес! Бесы! сказала Марина и попыталась кричать.
На! ударил я полячку в висок. Ну и где тут какой нож?
Нож я нашел и перерезал Марине Мнишек горло.
Хрень какая! Симуляция так реалистична быть не может! сказал я, укладывая голую жену Лжедмитрия у кровати.
То объяснение, что вокруг симуляция, и я воюю с неписями, что все не взаправду я убедил себя в этом. Я был уверен, что это так и есть. Но запах крови и смерти я его знаю, это нечто метафизическое, что не столько пахнет, сколько воспринимается чувствами. Я только что убил талантливую актрису?
Эй, где камеры. Вы же это видели! Так давайте, выходите! кричал я, но никто не откликался, я мои слова уже казались более саркастическими.
Я работал, именно так, как учили, как умею, без сантиментов.
Я выждал еще с минуту, и под очередную колокольную трель, стал обыскивать комнату.
Перестаем думать, что произошло и работаем. Задача спастись. Время уходит, бормотал я, выискивая монеты, или оружие.
Сундучок с золотыми монетами я нашел под кроватью, а в соседней комнате был доспех. Красивый такой,
с пластинами, сложный с вензелями и узорами, сверкающий позолотой, аж до рези в глазах.