Да, потому и ждать не стал, пока ты проснуться изволишь. Слышал про взрыв?
Слышал. Ты, стало быть, розыск по тому делу учинил? Много разыскал?
Кое-что нашёл, Юрий без приглашения присел на резной стул у самой кровати. Я, собственно, только что от Петра Алексеевича, ему всё и доложил. Он меня к тебе послал, говорил ты можешь рассказать следствию нечто важное.
Ответом ему был негромкий, но ехидный смешок.
Значит, и ты увязал то дело с иноземцами и политикой? Меншиков наконец вложил шпагу в ножны, потянулся, разминая суставы, и, стянув со спинки другого стула верхнюю одежду, снятую накануне, принялся не торопясь облачаться. Ежели даже ты понял сие, то либо умён сверх меры, либо те господа не особенно скрывают свои намерения. Что ж тебя навело на мысли ополитике?
Несоответствие затраченных ресурсов и достигнутого результата, спокойно сказал Юрий, сделав вид, что пропустил мимо ушей подковырку собеседника. То, что я увидел это классическая операция прикрытия. Её одинаково успешно используют и воры, и политическая разведка. А так как красть здесь после тебя особенно нечего, то вывод один: политика.
И ты сразу к делу. Нет чтоб сперва поговорить о том, о сём, Данилыч уже понял, что гость не шутки пришёл шутить, но удержаться не мог. Натянул на себя штаны, камзол и, застегнувшись на все пуговицы, надел поверх сего нарядный кафтан с позументом. Ну, к делу так к делу. Явился ко мне один человечишка, плюгавый такой, вроде чернильной душонки из конторы. На приём напросился, как бы по делу, а сам мне закидывает: мол, есть люди, готовые отвалить чёртову кучу денег за небольшую услугу.
Когда это было? поинтересовался Юрий.
Едва «Полтава» корму показала.
То есть, когда стало известно, что Карла перевозят из Москвы в Петербург. И что же этот человек ещё сказал?
Предложил двести тысяч. Дал время подумать.
Нехило. А ты что?
А я сразу к Петру Алексеевичу. Дураков нет в такие дела ввязываться, за которые топором по шее не самое худшее наказание. Он мне велел соглашаться и обо всём, что узнаю, ему докладывать. Разузнал и доложил, что кое-кто намерен Каролусу побег устроить. Это всё.
Не всё, дотошно уточнил криминалист. На когда назначен побег?
На завтра. В полночь в крепости смена караулов, так я должен устроить, чтобы Каролус после оной имел ключ и провожатого, и не имел препятствий к выходу на берег, где его станут в лодке дожидаться. Пётр Алексеевич знает.
На такое дело заказчик сам не выйдет, опять исполнителей пошлёт, задумчиво проговорил Юрий Николаевич. Самого бы его за жабры взять
То уже не твоя печаль, эксперт, Данилыч не упустил случая его снова поддеть. Ты его, главное, не спугни раньше срока.
А есть зацепки?
Будут, коротко хохотнул Меншиков, цепляя к поясной портупее богато инкрустированную шпагу. Дай только срок.
Хорошо, хоть предупредили меня, покривился Юрий. А то я уже не знал, что и думать, когда накопалинтересное Деньги-то хоть взял с них?
Половину вперёд, Алексашка вернул ему едкую усмешку. Сто тыщ на дороге не валяются. А явятся спросить за оные так у меня шпага всегда при себе А я тебя вспомнил. Видал под Полтавой: вы, егеря, здорово свеев тогда побили. Они так бежали, что мы их верхами едва догнать смогли Да, дела были славные. А и ныне немало таковых случится, помяни моё слово, эксперт
5
Для татар из Крыма набег это способ жизни. Без набегов и ясыря Кырым быстро придёт в упадок.
В уходящем году, отмеченном победой России под Полтавой, у татар была договорённость с гетманом Мазепой, что грабить станут польские коронные земли. Благо там сейчас рай для людоловов: война всех со всеми. Они и взяли в этом году богатый ясырь. Но теперь Мазепы нет. На Сечи смута, московиты побили северного султана Карла и держат его в плену. Казалось бы, войско русского царя ушло в свои земли, есть шанс устроить зимний набег и пограбить его собственные города. Но татары не спешили. Ведь по всем приметам подступала весьма суровая зима.
В лютый мороз и самим татарам будет неуютно, и их лошадям. А уж сколько ясыря погибнет в пути от холода то один Аллах и ведает. Издержек будет много, а прибыли хорошо, если удастся вовсе без убытка обойтись. Потому хан Гази-Герай не торопился. Он ждал. Ждал весны, тепла, молодой травы
в степи и хороших новостей из Истанбула и с северных пределов, из которых явился султан Карл.
Вот тогда и стронется с места вся орда. Тогда и ясырь можно будет богатый взять, ведь воины севера захотят отомстить за свой позор, и московы будут очень заняты. А подлые ногаи, что в страхе после победы русских присягнули на верность их царю, пожалеют о своей ошибке.
Гази-Герай ждал, готовился к весеннему походу. Но хороших вестей не было ни с севера, ни из Истанбула. Более того все новости как на подбор были плохими. И в первую очередь именно из столицы Высокой Порты.
Переворот, что затевался Нуман-пашой в пользу принца Махмуда, провалился. Ахмед усидел на троне. Правда, ему пришлось пообещать новый поход против неверных, но посланники султана не спешат везти в Бахчисарай кисеты с акче и иные дары. А это означало, что поддержки в набеге Кырыму не видать, должны будут рассчитывать на свои силы. Гази-Герай у Ахмеда не в почёте, хан давно это знал. Что ж, значит, тогда и заносчивые османы не получат своей доли от ясыря татар. Они пойдут двумя войсками. А значит, и московы своё войско будут вынуждены разделить. Хоть что-то хорошее в такой ситуации.