Не бойся, лочи! злобно улыбался Чипа. Мы их быстро кончим. Путь смерти тут и закончится.
«Ох, не факт, покачал головой беглец из будущего. Все-таки 40 человек отсюда ушли, чтобы потом погибнуть от рук дючеров. Значит, не так уж успешно закончится здешняя схватка».
Надо было что-то делать. И быстро. Купить жизни сорокинцев? Но как
Погодите-ка! Дурной обратился к Главному. Вы на кораблях лоча взяли какую-нибудь добычу?
Нет, хмыкнул даурский князь. Жадные лоча всё утащили на своих горбах.
Тогда вот что, Санька чуял, что ввязывается в авантюру, но иного пути не было. Отпустите наших людей, а я тогда уговорю их отдать вам свои товары.
Ха! снова подал голос Чипа. Их товары станут нашими, когда мы перебьем подлых лоча.
А вот и нет, холодно улыбнулся Известь. Я точно знаю, что у этих людей должно быть много товара. На себе столько не унести. А в дощаниках вы ничего не нашли. Значит, богатство где-то спрятано
Спасибо, что подсказал Сашика, с той же холодцой ответил Главный. Мы умеем развязывать языки.
И даурский князь погладил богатую рукоять кинжала.
«Вот сука! вспыхнул атаман. Так, главное не подать вида».
Санька старательно рассмеялся.
А я думал, князь, ты нас знаешь. Лоча плюнет тебе в глаза, но ничего не скажет. А, чтобы ты пуще свои локти кусал даст тебе ложную наводку, чтобы ты грыз пустые скалы и ничего не нашел.
Дауры засомневались.
Ты точно уговоришь их отдать нам товары? спросил Старый.
Разве я вас когда-нибудь обманывал? нагло ухмыльнулся Известь.
Глава 8
Торговались еще полчаса. Санька не знал, но догадывался, что «гуляя» по Лене, Сорокин с бунтарями пограбил основательно. Чего? Да всего подряд. И мехов, и оружия. Конечно, немало должно быть у него тканей, которые здесь, в Восточной Сибири и на Амуре, в великой цене.
Вот последнее и отдам, решил атаман. Жалко, но без камчи да парчи люди переживут. А вот без пищалей, пороха, да сабель с копьями вряд ли. А пушнина для местных не так ценна, как для русских. В итоге, порешили отдать даурам всю ткань, одежду (кроме личной, что «воры» носят); всё серебро, бронзу да медь. И соль.
После этого Дурнова пропустили в деревеньку на горке. Атаман оставил своих командиров на месте, велел не терять бдительность, а с собой взял пяток казаков самых доверенных, да Аратана. Всадники Лотодия проводили их почти до самого частокола, но оттуда вдруг грохнуло стволов из трех-четырех сразу. Взвился дымок, и какой-то нервн ый срывающийся голос проорал:
Пшли к чертям, нехристи!
Вздерни ствол, православный! Свои мы! выкрикнул присевший атаман.
Им долго не верили, но, в конце концов, пустили. Дурной со свитой перелез через завал, которым перекрыли воротца.
Который тут Михайла Григорьев Сорокин? властно спросил атаман, давай понять, что он тут всё про всех знает.
Какой-то служивый со смешанным выражением надежды и подозрения в глазах махнул им рукой и повел вглубь деревни. Санька шел по дорожке, оглядывался, и общая картина уныния потрясала его всё больше с каждым шагом. Народу тут было немало: явно за сотню, а то и все две (многих он мог не видеть). Но большинство «воров» сидели под тынами, замотанные в грязные тряпки и с тоской в глазах.
Людишек тьма, а воев совсем почитай нету, вздохнул один из его казаков и был совершенно прав.
«Воры» вяло бродили туда и сюда; хоть какой-то порядок имелся разве что у частокола.
Вин! махнул рукой провожатый на большой навес, вздохнул и потащился обратно к воротам, едва не волоча пищаль по дорожной пыли.
Перед навесом сидели полтора десятка людей, которых вполне можно было назвать воинами: в куяках и панцирях да с хищным блеском в глазах.
Хто таке? хмуро бросил один из них. Почему-то появление посреди осады своего, русского человека, его не особо удивило и совсем не обрадовало.
Сорокина давай!
Вин твий Сорокин, криво усмехнулся казак и кивнул на навес. Там Санька рассмотрел невысокого мужчину в дорогих одеждах, который, ссутулившись, сидел над другим мужчиной явно больным или раненым.
Который? бросил атаман казаку.
Та обоя! хохотнул хам и вдруг зычно крикнул. Яшка! До тоби тут прийшли.
«Пижон» повернул к говорившим полные страдания глаза.
Пришли? Кто?
А я знаю? Можа спасати прийшли можа вешати. Сам вызнавай!
Яшка (видимо, Яков Сорокин) встал и подошел к Дурнову. При этом, не переставая оглядываться на раненого.
Ты кто таков?
Сашко Дурной, представился беглец из будущего, сдерживая порыв щелкнуть каблучками. Человек приказного Онуфрия Кузнеца. Со мной полсотни человек. А ты Яков Сорокин?
«Пижон» даже не удивился, что местный служилый знает его имя. Сорокина взволновало другое.
А дауры? Ушли, чай? Отогнали вы их?
Нет. Дауры продолжают осаду. Их тут с полтыщи не прогнать. Они нас пропустили сюда, на лице Сорокина сразу проявились новые вопросы, и Санька его остановил. Погодь! Сначала вы расскажите. Раненый это Михайла Сорокин? Если да, то кто сейчас у вас старший? С кем речь вести?
Со мной веди, опустил голову Яшка. Мишка редко когда из беспамятства выходит Нда, не такого мы в Даурской земле ждали