Утопленник. Самоубийца, бодро доложил Фрол. Подавив кривую ухмылку, добавил: Вроде, опять любовь. Вздохнув, пожал плечами: Какая-такая любовь в пятнадцать лет? Гришка Петров, из Александровского училища. Час уже его ищем, заразу такую. Гляньте, если не лень вещички лежат и предсмертная записка сверху. Записку-то я велел пока вместе с барахлом оставить, потом в участок сдам.
Я кивнул и пошел посмотреть вещи самоубийцы.
На берегу пруда, на пожелтевшей траве, валялись черные штаны, рубашка и летние туфли с матерчатым верхом. А сверху и на самом деле лежала записка, придавленная камушком. Взяв бумажку, прочитал: «Изменщица
ты проклятая Туся! Из-за любви к тебе я топлюся!»
Прочитав, вернул писульку на место. Криминала тут нет, не мой случай. Можно бы и на службу идти. Потоптался немного, потом задумался.
Чем-то меня эта записка смутила. Чем именно? Возможно, тоном, не свойственным для самоубийцы. Сразу же вспомнилось предсмертное письмо Виссариона Щетинкина: «Я травлюся сам», написанное собственным пальцем, да еще и какой-то багровой жидкостью, вроде крови. Написано просто, но я до сих пор содрогаюсь, представляя воочию этот текст.
Топлюся Туся
Мальчишка решил покончить жизнь самоубийством? В принципе, вполне возможно, особенно, если речь идет о подростках. Но мне кажется, парень нашел бы иной способ, чтобы покончить счеты с жизнь. Повесился бы, вены вскрыл. Мой однокурсник, служивший в армии, узнав об измене любимой девушки, пошел в караул и застрелился. Гришка, при желании, мог изготовить какой-нибудь самопал. Отыскать медную трубку труднее, нежели в моем времени, но реально. Есть завод Милютиных, есть кузницы. Правда, спички тут дорогие, но раздобыть порох пустяк. Свинец в дефиците, но в ствол можно и железку забить.
Застрелиться бы не застрелился, но попробовал бы.
Нет, все равно, текст записки мне не нравился. Влюбленный подросток написал бы что-то пафосное, а здесь какая-то пошлятина, в духе песни из очень старого фильма .
Нет, не верю в «самоутопление».
Еще разок осмотрел одежду утопленника и его обувь. Кажется, пасьянс сложился. Поэтому, подошел к Егорушкину, полюбопытствовал:
Фрол, а что за Туся такая? Какая-нибудь красавица местная? Ты же всех здешних Дульциней знаешь.
Какая красавица? фыркнул наш Дон-Жуан, польщенный словами следователя. Девка как девка. Маленькая она еще, рано красавицей становиться. Да вы гляньте вон ревет, кивнул городовой на полненькую белобрысую девчушку, уткнувшуюся в ствол старой березы. Не красавица, но девчушка симпатичная. Танька Демидова. У нее отец кочегаром на пароходе работает, в рейсе сейчас. Девке пятнадцать. Замуж, вроде, пока и рано, но дурить уже можно.
Как правильно сказал городовой словно о моем времени, а не об этом.
Она об утопленнике сообщила? спросил я.
Не она, покачал головой Фрол. Спиридон Савушкин, младший унтер, мимо пруда случайно проходил. Барахло увидал, записку и в участок бегом прибежал. Антон Евлампиевич велел нам пойти, разобраться, меня старшим поставил. Багры взяли, уже с полчаса ищем, только грязь подняли. Верно, в какую-нибудь яму попал, враз не отыщешь. А Танька позже явилась и сразу в рев. Мол Любка всем наврала, что она с Митькой из Александровского училища целовалась, а она ни с кем, кроме Гришки не целовалась. Ей его дружки сказали мол, Гриша топиться пошел на Чистый прудик. Вот ведь, дурак какой. Хватит на его век девок. Если бы я каждый раз топился, прудов бы не хватило. Тьфу ты, прости господи! Фрол сплюнул в сердцах. Посмотрев на городовых, переставших шерудить дно и виновато разводивших руками, вздохнул:
Эх, придется мне парней в воду гнать. Посмотрев на сумрачное осеннее небо, сдвинул фуражку и вдумчиво почесал затылок. Переведя взгляд на меня, спросил: А может, ваше благородие, парней пожалеть? Вода-то уже холодная. Всплывет Гришка, куда денется.
В участке никого нет? поинтересовался
я. Решил уточнить, чтобы Фрол не подумал, что речь идет о начальнике. Пьяница какой-нибудь, бродяга? Сидит, лавку казенную протирает, а он бы нам здесь пригодился.
Подумал про себя какой же вы циник, товарищ кандидат наук! Вам бы о простом народе следовало заботиться, а вы его в холодную воду готовы сунуть. Но я же не весь народ готов сунуть, правильно? Только тех, кто это заслужил. В воспитательных, так сказать, целях.
Как на грех, на рассвете Петьку Ягодина выпустили. Он парень неплохой, печник, едва ли не самый лучший, а вот вчера в трактире начудил мало того, что не рассчитался, так еще и зеркало дорогущее раскурочил. Знал бы, что так случиться, его бы в пруд и погнал. Теперь придется самим лезть.