Я поднялся.
Ты куда? проговорил Сагдиев тихим, хриплым, как от сна, голосом.
Я подался к нему. Прошептал:
Не спускай с них глаз. Держи автомат наготове.
А ты?
Скоро вернусь.
Сагдиев поджал губы. Едва заметно кивнул.
Обернувшись, я заметил, что Карим наблюдает за нами. Глаза его несколько мгновений будто бы светились в темноте, словно у шакала.
Пригнувшись, я пошёл на выход.
Уткин обернулся.
Сашка, ты чего?
Пойду по маленькой, сказал я негромко, но так, чтобы Карим меня слышал. Сам же наклонился к Уткину, шепнул: Не спускай с Карима глаз. Держи автомат наготове. Он что-то скрывает.
Ты думаешь?..
Тихо. Я быстро. Пойду проверить кое-что.
Уткин тоже кивнул, но нехотя.
Только давай аккуратней там. Чтоб не сдуло.
Выбравшись из пещеры, я пошёл к лошадям.
Огонёк, чьи поводья были накинуты на острые камни скал, стоял ближе всех к тропе. Он был спокойным, чутким жеребцом. Если б кто приближался Огонёк быстро бы сообщил нам об этом своим ржанием.
Тихо, тихо, парень, приблизился я к нему, погладил по гладкой шее.
Кобыла Сагдиева по имени Дуня оскалилась, потянулась к Огоньку мордой, увидев, что я предлагаю ему сухарик.
Огонёк притопнул. Стал рыть щебень копытом.
Да спокойно ты, нетерпеливая, хмыкнул я Дуне. И тебе дам. Только не кусайся.
Я ещё раз погладил Огонька, потом раздал по сухарику остальным лошадям. Затем достал из вьюков Огонька моток верёвки.
Что-то тут нечисто, да, Огонёк? сказал я, перевешивая автомат с плеча за спину. Что-то нечисто. Да?
Огонёк кивнул. Дёрнул кожей на шее. То ли это он так согласился со мной, то ли размял подмёрзшие в горной прохладе мышцы.
Тоже это чуешь. Как я, чуешь.
Я вышел на тропу. Глянул в пропасть, что развернулась в нескольких метрах от неё. Там, на дне, шумел Пяндж. Казалось, он выл громче, чем раньше. Выл, словно заблудившийся в горах призрак.
Взяв верёвку, я спустился вниз по тропе. Отошёл метров двести, может, триста. Приблизился к тому самому месту, где мы вытянули из расщелины старого Айдарбека.
Туман рассеялся, и теперь можно было рассмотреть её дно. В сгущающихся сумерках ковёр зелёной травки, что его устилал, казался чёрным.
Сверху рассмотреть ничего подозрительного мне не удалось. Тогда я решил спускаться.
Я обвязал верёвкой камень, что мы использовали в прошлый раз, и медленно полез вниз по слегка пологой и рыхловатой стене расщелины. Опускался, внимательно выбирая, куда ставить ногу.
Когда достиг дна, принялся осматриваться.
Первым делом я пошёл к большому камню, где мы нашли старого горца. Стал внимательно рассматривать камень и всё вокруг него. Нахмурился, когда увидел за валуном другой, неестественно лежавший камень. Лежавший так, будто бы его устроили тут намеренно.
Прислушавшись, я постоял немного. Ветер всё так же выл в склонах. Пяндж всё так же вторил ему.
Этот гад, этот Карим, явно что-то спрятал здесь. И если это что-то ценное мог защитить.
«Мина? пронеслось у меня в голове. Может быть, и мина. Если и есть то только растяжка. Может граната».
В любом случае нужно было действовать. Я аккуратно приподнял этот странный, плоский камень, сунул под него руку.
Как и ожидал, почти сразу наткнулся на Ф-1. А вот под ней Под ней я почувствовал что-то матерчатое мешок или сумку.
Камень прижимал гранату скобой к мешку. Стоило неосмотрительному любознателю полезть туда и снять камень, как тут же рванёт. Граната уничтожит и улики, и самого невезучего умника.
Но я был осторожен.
Я аккуратно приподнял камень ещё немного, обхватил гранату так, чтобы скоба оказалась под пальцами, а потом и вовсе снял голыш.
Под ним на траве покоилась сумка.
Гранату я обезвредил иголкой, которую достал из-за пристёгнутой полы панамы. Просто сунул иглу в отверстие для чеки, а потом выкрутил запал от греха подальше.
Взял сумку. Она оказалась довольно увесистой. Полной каких-то твёрдых предметов.
Когда раскрыл и извлёк один, тихо прошептал:
Камни.
В руке моей и правда оказался камень. С виду был он будто бы самым обычным. Ещё добрый десяток таких же лежали в сумке.
Я отложил камень, глянул на часы.
Рано
Тогда, не думая долго, просто положил найденный камень на большой валун. Взял плоский, за которым было спрятано всё это «добро», и с размаху опустил на голыш.
Под ним треснуло. В разные стороны брызнули осколки.
Тогда я посмотрел на «плоды» своей нехитрой работы.
На валуне лежал расколотый камень. Камень, оказавшийся, как я и думал, вовсе и не камнем. Под разбитой твёрдой оболочкой я увидел маленький, впаянный внутрь и помявшийся от удара металлический коробочек.
Глава 2
Это было неспроста.
В первое мгновение я решил, что где-то поблизости рыщут чужие. Что конь почувствовал кого-то ещё, приближавшегося к нашей стоянке совершенно незаметно. Тогда я замер, прислушался, стискивая рукоятку и цевьё своего зелёного АК.
Спустя полсекунды я сообразил, что к чему. Неужели что-то не так в пещере?
Да. Карим действительно оказался совершенно не тем человеком, за кого он себя выдавал. Теперь это было мне совершенно очевидно. А главное у меня есть доказательства против него.
Если старый горец Айдарбек мог оказаться лишь проводником, то Карим явно как-то связан с Абади и пакистанской разведкой. Сложно было сказать, как именно, но сомнений у меня больше не оставалось. Версия о том, что он человек того самого Тарика Хана, о котором мне рассказывал Искандаров, тоже казалась мне вполне возможной.