И когда я поранил палец, когда вскрикнул от внезапной боли, когда моя кровь капнула на ту самую домашку, что с нетерпением ждала Рыбка в этот миг я осознал, что всё происходит по-настоящему. Не во сне, как я думал, а на самом деле. Я здесь и сейчас, в каком-то числе какого-то месяца тысяча девятьсот восемьдесят какого-то года. Неделю назад мне стукнуло восемнадцать, и мы неплохо напились по этому поводу, хотя и зря. У меня впереди ещё как минимум сорок лет жизни, и, возможно, я смогу прожить её чуть лучше, чем уже прожил один раз. Мне дали ещё один шанс. И я совершенно не представлял, как такое стало возможно.
Я вытащил палец изо рта и внимательно осмотрел его. Рана ещё кровила, но уже не так сильно. Я замотал её полотенцем и оглянулся на Дёму с Жасымом, которые смотрели на меня с некоторым недоумением.
Какой сейчас день? хрипло спросил я.
Пятница, брат.
Я любил Казаха за его способность не задавать ненужных вопросов.
Что ты там
Тринадцатое апреля? бесцеремонно прервал я Дёму, но тот не угомонился.
Ты чё, Серый начал было он, но замолк, когда тяжелая рука Жасыма легла на его плечо.
Да, кивнул Казах, внимательно глядя мне прямо в глаза. Всё нормально, Серый?
Надеюсь, искренне ответил я. Вот, палец поранил, я протянул вперед замотанную в полотенце руку, как бы доказывая свои слова. А год какой? Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый?
Да.
Ты чё, из-за раны год забыл? всё-таки влез Дёма.
Да нет, отмахнулся я. Просто уточнил. Мало ли.
И демонстративно пожал плечами. Я уже принял окончательное решение.
Слушайте, парни, я сегодня в институт не поеду, сказал я. Соврите там что-нибудь, а? Типа приболел, простудился, лежит с температурой, пьет аспирин горстями и малиновое варенье жрёт ложками?
Какое варенье?..
Дём, отстань, попросил я. Никакое. Жасым, ты как? Скажешь?
Да скажу, конечно, без проблем, взгляд его стал ещё более цепким. Но ты чего-то не договариваешь, брат.
Многие знания многие печали, улыбнулся я. Что-то мне сегодня лениво куда-либо выбираться. Не знаю надо отлежаться, думаю, за выходные в норму приду.
Понятно протянул Казах. Ладно, твоё дело. Учти, что Рыбка не любит симулянтов, она сама на первом занятии говорила.
Да и фиг с ней, отмахнулся я. Домашку мою отдайте, пусть увидит, что я трудился, не щадя живота своего
Я вырвал лист с домашним заданием и с уже ставшей бордовой кляксой крови и протянул его Жасыму. Снова экспериментировать с защелкой, которая, видимо, разрабатывалась в качестве капкана на мелкую дичь, мне не хотелось.
Твоё дело повторился Казах. Дём, пойдем. Уж тебе-то точно нельзя пропускать Рыбку, иначе не видать тебе зачёта как своих ушей.
Если их отрезать, он их может увидеть, зачем-то сказал я.
Дёма опасливо глянул на меня, подхватил сумку и скрылся за дверью. Казах чуть замешкался.
Ты точно в порядке? спросил он.
Я знал, что это не показуха он действительно волновался. Казах вообще был самым добрым из нас троих.
Думаю, да, улыбнулся я. Или буду к тому времени, как вы вернетесь с победами и пятёрками.
Какие там пятёрки отмахнулся он. Ладно, приходи в себя.
И тоже ушел.
А я ещё минут десять стоял столбом посреди комнаты, не представляя, что на меня нашло и где я очутился. И, самое главное, почему.
Глава 2. Ничейная собственность
Конечно, никто не отбирал у них нажитое непосильным трудом видимо, это считалось неспортивным. Но и чтобы просто отказать паре-тройке весьма прожорливых рыл, на которых не действовали никакие разумные доводы, нужно было обладать незаурядной смелостью и силой воли на уровне, недоступном первокурсникам. Это уже потом, после первого же Нового года, чувство такта, стеснительность и стремление помочь ближнему исчезали у обитателей общаги как ненужные и вредные атавизмы. Но в самом начале нелегкого студенческого пути они ну или мы были пугливы, стеснительны и боялись пререкаться с взрослыми, которыми выглядели с точки зрения вчерашних школьников все старшекурсники.
По комнатам халявщики почему-то не ходили.
В общем, кухня большую часть времени пустовала и использовалась не совсем по прямому назначению. Девушки, например, кипятили там бельё или вываривали в больших баках джинсы, наводняя коридор отвратительным запахом хлорки это уже к концу десятилетия, сейчас джинсы недоступная роскошь. Но чаще всего кухни использовались как курилки, особенно по холодной поре, когда на большие балконы пожарного хода выходили, лишь закутавшись в шубы.
В принципе, народ курил и в комнатах; это не поощрялось, но кто в студенчестве обращал внимание на какие-то там запреты и ограничения? Значение имело лишь мнение соседей если они разделяли увлечение сигаретами, то дымить можно было всем вместе, не совершая утомительных телодвижений к месту курения.
Наша комната на первом курсе была некурящей. Дёма иногда баловался, я тоже пробовал, а вот Жасым лишь качал головой, глядя на наше стремление побыстрее повзрослеть. Казах, кстати, так и не закурил до самого отъезда а что с ним стало на родине, я не знал. Сам я некоторое время серьезно курил на втором курсе, но бросил, познакомившись со своей первой женой. Потом несколько раз начинал снова, особенно в тяжкие периоды разводов или проблем на работе,