Жан заварил чай, я подхватила тарелку с бутербродами, и мы поднялись в его комнату. И у меня на сердце отлегло. Кровать не заправлена. Шкаф полуоткрыт, а из него горой свисают вперемешку вещи. На столе возле окна боком лежит открытая чернильница, содержимое её синей кляксой растеклось по светлому дереву. Рядом покосившейся стопкой чудом не валятся книги и тетради. В углу за дверью на едва заметной паутинке повис пушистый паук.
Помнится, домработница наша на неделю уезжала куда-то, так в моей комнате виды были краше.
- Приступим? - отвлёк меня от созерцаний голос Жана. - С чего начнём?
- Арифметика, - предложила я наобум.
Утро сменилось душным днём. Завтрак
плавно перетёк в перекус и в обед. Арифметика сменилась историей. С правописанием мы решили не мучиться, так как проверять наши познания всё равно некому.
- Ла антиква? - предложил Жан, беря со стола ещё одну книгу и неся к кровати.
- Ты серьёзно?
- Все алхимики его изучают.
- Вот именно, что изучают. На вступительных нет никаких иностранных языков!
- Нет, но пригодится же, - попытался настоять мой друг.
Я скривила недовольную гримасу, брезгливо отодвигая от своего края потрёпанную книгу. Уверена, у нас будет ещё много занятий, посвящённых ла антикве. Я с большей охотой займусь геометрией, её тоже все алхимики изучают.
- А геометрии нет? - выдала вслух.
- У меня с ней совсем туго, - плечи Жана опустились. - Если ты знаешь, можем позаниматься.
- Нет, её я никогда не изучала. Но ведь алхимики должны знать!
- Узнаем, - грустно заметил Жан. - Давай теперь проверим, что запомнили? Кто первый? Хорошо, - он явно рад моему указанию на себя любимую в первую очередь и бесстрашно открыл увесистый учебник. - В каком году был основан Йелан?
Я ответила. Дальше услышала вопрос о дате основания высшей школы алхимии, даты войны против трёх северных Домов. Везде я ошибалась года на два. Сойдёт!
- Как звали военачальника первой гардовской армии?
- Да ты издеваешься!
- Хорошо. Тогда, когда появился третий Чёрный демон?
- А это ещё зачем?
- Там всемирная история, - заикаясь, оправдывался Жан. - Вдруг и про северян чего спросят?
- Нам что, наших забот не хватает? Ну, дай сюда учебник! Твоя очередь отвечать, - и я выхватила книгу из рук остолбеневшего друга.
Повертела её в своих руках и перелистнула несколько страниц, откашлялась. Жан смущался и водил пальцами по скомканному покрывалу. Он ошибался в ответах, а кончик его носа смешно подёргивался при попытках вспомнить нужные даты и имена.
Через полчаса мы совсем выдохлись и вновь спустились на кухню за полдником и новой порцией чая. Вдруг что-то громыхнуло в подвале. Да так, что мы с Жаном, не сговариваясь, оглянулись в сторону приоткрытой потрескавшейся двери на кухне. Мы всмотрелись в темнеющий проём, но там стояла тишина.
- Это демон? - шёпотом поинтересовалась я, вставая за спину друга.
- Отец усыпляет его, когда уезжает. Он не мог проснуться, - попытался убедить Жан. - Демон спит.
И в отрицание слов будущего алхимика из подвала донёсся злобный рык. Следом послышался треск молний. Внизу что-то засверкало.
- Защита сработала, - пояснил Жан, пятясь от спуска в подвал.
- Надо закрыть дверь, - я, в свою очередь, подпихнула паренька вперёд и встала за его спиной. - Живее.
- Верно! - выдал Жан и в одну секунду оказался за мной, толкая к темнеющему проёму.
Снизу раздался болезненный стон. Рывок цепей и трескучая молния, озарившая деревянную лестницу и красный кирпич подвальных стен. Я в два шага очутилась перед голубоватой дверью и закрыла её на цепочку.
Пронзительно запищал чайник. К нему подскочил Жан. Так мы и стояли на кухне, боясь даже дышать. Внизу бушевал белый демон, мечась по своей тюрьме. Он рычал, ругался и проклинал весь мир. Ему вторил треск молний, сменявшийся воем и стонами демона.
- Уйдём, - предложил шёпотом Жан, когда в подвале вновь стихло.
Я была готова направиться к лестнице на второй этаж и укрыться в комнате Жана, либо выбежать на улицу и со всех ног бежать к своему дому. Только в подвале вновь зашуршало. Громко взорвалось, и из-под дверной щели потянуло дымом. В тот же миг я услышала новый крик боли, переходящий в стон и сменяющийся завыванием.
- Надо ему помочь! - удивила саму себя пришедшей в голову мыслью.
Я раскрыла подвальную дверь прежде, чем обдумала свои действия, и нырнула в темноту.
Запомнившаяся за один-единственный поход в жизни лаборатория почти не изменилась. Длиннющий стол заставлен разного размера колбами и непонятными приборами. Возле стены капсула до потолка, а в ней навсегда застыл скелет русалки. Книжные полки на разной высоте развешаны по стенам. В дальней от лестницы части подвала обугленные, но крепкие перила клетки. Внутри которой, бездыханным телом, свернулся белый демон, а вокруг него металлические кольца, ранее бывшие цепью. И я, возомнившая себя незнамо кем, двинулась к металлической дверце. На удивление легко распахнула её и на четвереньках подобралась к сжавшемуся белоголовому юноше. Его глаза плотно сжаты. Белые ресницы мокрые от слёз, не раз пробежавших по бледным щекам. Дыхание тяжёлое, как если бы на демона взвалили огромный валун.