Ой, ой, ой! Какие мы нежные! Мейер сгреб толстушку в охапку и звонко поцеловал её в щеку. Так и съел бы сладенькую пышечку
Садись уж, едок! Повариха легонько толкнула коменданта тяжелым задом субтильный Мейер покачнулся, едва не свалившись.
Ах, какая женщина! с чувством произнес он.
«А наш комендант еще тот «ходок», понял Грабб, вспомнив, с какой страстью расписывал Максимилиан прелести местного борделя. Значит, будет с кем наверстать упущенное на фронте!».
Познакомся, Эрма, произнес Мейер, это Вильгельм Грабб, наш новый учитель.
Ой, какой худенький! всплеснула руками повариха. Недавно с фронта?
Недавно, ответил Грабб.
Ничего, я вами займусь, загадочно пообещала Эрма, тряхнув мощными телесами.
А мной когда займешься, фрау Херман? усаживаясь за стол, спросил Мейер.
На тебя только добро переводить! прыснула в кулачок Эрма. Кормишь тебя, кормишь и все коту под хвост!
Под хвост, говоришь? Маленькие глазки коменданта маслянисто заблестели. Тогда
я зайду вечерком, моя булочка? Он вновь игриво хлопнул кухарку по попе.
Отстань, паразит! по самые уши залилась краской Эрма. Герр Грабб, вы не обращайте на него внимания. Герр Мейер у нас известный весельчак.
Да я уже это понял, ответил Вильгельм.
Ой, а что же это я стою? всплеснула руками кухарка. Вы же голодные! Сейчас все принесут Она с необычной для столь грузного тела резвостью исчезла на кухне.
Через минуту она появилась, держа наперевес поднос, нагруженный парящими тарелками с супом.
Ну вот, едва слышно произнес Грабб, жизнь-то налаживается.
Глава 5
12.06.1962Рейхскомиссариат «Украина».
«Псарня» первый детский
военизированный интернат
для неполноценных.
Die Stunde ist beendet, (Урок окончен) произнес Вильгельм, убирая методическое пособие в стол.
Услышав долгожданную фразу, дежурный по взводу подскочил с места, словно его подбросило мощной пружиной.
Der Zug! Stillgestanden! (Взвод! Смирно!) проорал он зазубренную наизусть команду.
Курсанты, громыхнув стульями, поднялись на ноги.
Ruehrt Euch! Abtreten! (Вольно! Свободны!), объявил учитель.
Свободны все, кроме курсанта Путилова! добавил заглянувший в класс мастер-наставник Сандлер.
Михаэль, я вам не нужен? спросил Грабб. Может, чем-то помочь?
Нет, Вильгельм, спасибо! качнул головой наставник. Только Путилов. Weggetreten! (Разойдись!) произнес он, повысив голос.
Сандлер терпеливо ждал, когда курсанты покинут класс. Вовка тем временем стоял возле у парты с отсутствующим выражением лица. Оставшись с Путиловым наедине, мастер-наставник уселся на уголок учительского стола и произнес:
Садись Путилов. Разговор у нас с тобой будет серьезный
Если мальчишка и удивился, то вида не подал. Михаэль по достоинству оценил Вовкину выдержку, когда малец уселся за парту с тем же отсутствующим выражением лица, как и минутой ранее. Сандлер достал сигарету, прикурил и, пустив в потолок струю табачного дыма. Затем он задумчиво посмотрел на курсанта, продолжающего сидеть с неестественно прямой спиной, словно по команде «смирно».
Расслабься, Путилов, добродушно усмехаясь, посоветовал Михаэль. Разговор у нас с тобой хоть и серьезный будет, но неофициальный Так сказать, «по душам».
А о чем мне с тобой говорить, подал голос Вовка, да еще «по душам»?
О тебе.
Обо мне?
Да, о тебе, повторил Сандлер. И о твоей дальнейшей судьбе.
А чего в моей судьбе такого особенного? с вызовом спросил мальчишка. Она абсолютно такая же, как и у любого другого курсанта Пса, после небольшой паузы добавил он.
Такая, да не такая, покачал головой наставник-воспитатель. Можешь мне не верить, но твоя дальнейшая судьба меня очень заботит Есть у меня свой интерес. Куришь? неожиданно спросил он Вовку.
Когда табак есть курю, ответил пацан.
Держи! Сандлер кинул на стол перед курсантом распечатанную пачку «Das Reich» и зажигалку.
Fur den Deutschen Soldaten, прочитал Вовка надпись на сигаретной пачке, выполненную красивым готическим шрифтом. Для немецкого солдата, перевел он, криво усмехаясь. Такие не курю!
Ну, что ты гордый я уже понял
Ненавижу я вас всех! прошипел мальчишка, неожиданно теряя самообладание. Его лицо исказилось гримасой гнева. Ничего от тебя мне не надо! Ни сигарет твоих паршивых
Ну-ну-ну! примирительно поднял руки Сандлер. Не кипятись. Я тебя понимаю
Что ты понимаешь? шмыгнул носом Вовка. У меня вы, фашисты мамку с папкой Я даже не знаю, что с ними Живы ли они?
А у меня, думаешь, все в радужном свете? Сандлер нервно затянулся и достал из пачки еще одну сигарету, которую прикурил от сотлевшего окурка. Чтоб ты знал, мои родители сгинули в Сибири, в советских лагерях Еще до войны. Их посадили только за то, что они были чистокровными немцами! Я тоже ничего о них не знаю. Скорее всего их уже нет в живых. Несмотря ни на что, у нас много общего, курсант.
Я не знал, вновь шмыгнул носом Вовка, теряя «боевой
запал».
Закуривай, не стесняйся! Сандлер подвинул сигареты поближе к мальчишке. Пока я разрешаю, Михаэль подмигнул Вовке.
А то я буду спрашивать! огрызнулся пацан.
Будешь, тоном, не терпящим возражений, заявил воспитатель. Рановато пока тебе Настоящий Пес должен вырасти здоровым и выносливым. А табак здоровью плохой помощник!