Кайда, Пихто! гость раскинул руки. Сколько лет, сколько зим!
Сарыг-оол, чтоб тебя духи драли! дед просиял. Все такой же молодой! Небось опять эликсир из горного женьшеня хлещешь?
Да какой женьшень, тувинский шаман хитро прищурился. Просто правильно выбираю, с какими духами водку пить!
Я переглянулся с командой. Похоже, тренировка откладывается когда встречаются два старых шамана, лучше не мешать им предаваться воспоминаниям. К тому же, судя по взгляду деда Пихто, сейчас начнутся такие истории, что даже Наполеон покажется детской сказкой.
В конце концов, как говорится в старой бандитской мудрости: когда встречаются два древних шамана готовь больше «Шаманского бубна». И беруши. Особенно если эти шаманы начинают вспоминать молодость.
Тренировочный зал наполнял особый аромат смесь благовоний из курильницы деда Пихто, трав из мешочка Сарыг-оола и легкий запах озона от магических разрядов. Закатное солнце, пробиваясь через высокие арочные окна, расцвечивало пространство причудливыми тенями, которые, казалось, жили своей жизнью извивались и перетекали по стенам, как древние петроглифы.
Сарыг-оол, облаченный в традиционный тувинский халат глубокого синего цвета, расшитый золотыми нитями в виде спиралей и шаманских символов, неспешно прохаживался по залу. Его посох, украшенный разноцветными лентами и серебряными бубенцами, тихо позвякивал в такт шагам. Глубокие морщины на смуглом лице складывались в причудливый узор, а глаза, казалось, смотрели сквозь время.
Дед Пихто устроился в своем любимом кресле антикварном, с резными подлокотниками в виде драконов, которые иногда, как утверждали очевидцы, меняли положение. Его видавший виды посох, с навершием из настоящего черепа (говорят, принадлежавшего какому-то особо надоедливому французскому маршалу), опирался на подставку, испуская легкое зеленоватое свечение.
Итак, молодой оборотень, голос Сарыг-оола звучал как горное эхо, глубокий и раскатистый, твоя проблема в том, что ты пытаешься командовать своим внутренним зверем.
Я стоял в центре начертанного на полу круга, украшенного древними символами. Внутренний леопард беспокойно ворочался, реагируя на магию, наполнявшую пространство. Мышцы подрагивали, готовые в любой момент начать трансформацию, а обострившиеся чувства улавливали каждый шорох, каждое движение воздуха.
А разве не в этом суть? я попытался сконцентрироваться на частичной трансформации, чувствуя, как по телу пробегает волна изменений. Кожа зудела, словно тысячи невидимых иголочек пытались пробиться наружу, но процесс снова шел неравномерно хвост появился какой-то кривой, а уши так и не определились с размером.
Зверь внутри тебя не подчиненный, а партнер, тувинский шаман приблизился, от его халата исходил запах степных трав и дыма древних костров. Как в горловом пении нельзя заставить голос звучать правильно, нужно позволить
ему течь естественно.
В доказательство своих слов он издал несколько низких, вибрирующих звуков, от которых задрожали стекла в окнах, а пламя в курильницах заколебалось в такт. По моему позвоночнику пробежала волна мурашек внутренний зверь отозвался на древний зов.
Дед Пихто, чьи глаза начали светиться зеленоватым светом в такт его посоху, одобрительно кивнул:
Правильно говорит! Помнишь, Сарыг-оол, как ты меня учил этому в Саянах? его голос наполнился ностальгией. После третьей бутылки архи я так в резонанс с духами вошел, что медведи сами разбегались!
Да-да, тувинский шаман рассмеялся, и его смех напоминал перекатывающиеся по горам камни, а потом ты неделю икал на три голоса одновременно!
Я почувствовал, как внутренний зверь отзывается на их веселье в груди зарождалось что-то среднее между мурлыканьем и рычанием. Магия в воздухе сгустилась настолько, что казалось, ее можно было потрогать руками.
Господа практикующие шаманы, я попытался придать голосу солидность, хотя получилось не очень когда у тебя наполовину трансформированная гортань, звучит это примерно как помесь мяуканья с дипломатическим кашлем. Может вернемся к моему обучению? А то у меня хвост уже начал завязываться морским узлом от ваших воспоминаний.
Молодежь, проворчал дед Пихто, поднимаясь из кресла. Драконы на подлокотниках как будто проводили его недовольными взглядами. Никакого уважения к историческому наследию. Ладно, давай попробуем по-другому. Сарыг-оол, помнишь тот прием с визуализацией?
Тувинский шаман замер посреди движения, его глаза вспыхнули древним огнем:
О! Тот самый, с погружением в тотемный транс? он достал из складок халата связку странных амулетов, каждый из которых, казалось, был пропитан историей длиной в столетия. Только давай без той настойки на мухоморах а то в прошлый раз полтайги чуть не снесло.
Они синхронно взмахнули посохами, и воздух в зале мгновенно изменился. Стал густым, как мед, наполнился мерцающими искрами, похожими на светлячков. По стенам поползли живые тени не просто силуэты, а настоящие наскальные рисунки, словно сошедшие с древних камней. Охотники и звери, шаманы в ритуальных масках, спирали и узоры, значение которых давно забыто.
Я почувствовал, как внутренний зверь отзывается на эту древнюю магию. Он больше не рвался наружу, а словно прислушивался, принюхивался к чему-то знакомому, забытому, но родному. Через мои обостренные чувства мир воспринимался иначе я видел не просто движения теней, а целые истории, слышал не просто звон бубенцов, а отголоски древних песен.