Зато товарищ Благоев остался. Спокойный, уверенный, он стоял, заложив руки за спину, обозревая толпу.
Товарищи бойцы великой нашей революции! Громкие речи станем произносить чуть позже. А сейчас нам предстоит ещё много работы. Столица жуткой империи, угнетавшей и подавлявшей простого рабочего, крестьянина, инородца, однако, накопила немалые богатства. Эти средства должны пойти на благо трудового народа. А потому начальники отрядов охраны Петросовета, ко мне! Получите боевые приказы. Остальные бойцы по отрядам разберись! Собирайтесь у отрядного авто- и гужевого транспорта. День сегодня будет долгим, Благоев вдруг улыбнулся. Но и награда величайшая. Первое в мире социалистическое государство трудящихся, рабочих и крестьян! А за нами последуют и иные страны да здравствует мировая революция, товарищи! Ура!
Ура! грянул зал.
Ирина Ивановна закричала тоже, чувствуя на себе взгляд комиссара Жадова.
Пролог
дача профессора Онуфриева,
май 1972 года
Прощайте, сказал профессор и перекинул массивный рубильник.
Место, где только что стояли гости, заволокло тьмой, чёрной и непроглядной.
В дверь наверху колотили так, что весь дом ходил ходуном.
Профессор хладнокровно ждал.
Тьма не рассеивалась. Так и стояла, плотная, почти осязаемая.
Профессор поднял одну бровь, как бы в некотором удивлении. Постоял, глядя на чёрную полусферу. Потом усмехнулся и громко крикнул:
Да иду, иду открывать! Что за шум, не дадут отдохнуть старому человеку!..
Дверь распахнулась, в лицо ему ударил свет мощных фонарей.
Гражданин Онуфриев!..
Уже семьдесят с гаком лет гражданин Онуфриев, ворчливо ответил профессор. Что вам угодно?
Комитет государственной безопасности. Крепкий, плотно сбитый человек в штатском сунул профессору под нос раскрытое удостоверение. Сейчас будет произведён обыск принадлежащего вам домовладения. Предлагаю заранее сдать все предметы, относящиеся к категории запрещённых, как то:
незарегистрированное холодное и огнестрельное оружие, незаконно сооружённые установки любого рода
Это самогонный аппарат, что ли? перебил профессор. Не увлекаюсь, знаете ли.
Прекратите балаган, Онуфриев, прошипел штатский. Отойдите в сторону, гражданин. Не хотите добром, придётся по-плохому!
Ищите, хладнокровно сказал Николай Михайлович. Что вы рассчитываете найти? Самиздат? Солженицына? Да, а ордер на обыск у вас имеется? Понятые? Я, как-никак, член Академии наук.
Ввалившиеся в прихожую люди, казалось, несколько замешкались; однако человек с удостоверением нимало не смутился.
А вы на меня жалобу напишите, уважаемый профессор. Он усмехался жёстко и уверенно. Прямо в ЦК и пишите. Копию в Комитет партийного контроля. И лично товарищу Юрию Владимировичу Андропову.
Напишу, можете не сомневаться, гражданин
Полковник Петров, Иван Сергеевич, слегка поклонился человек с удостоверением.
Петров. Иван Сергеевич. Так и запишем.
Запишите, Николай Михайлович. Имя у меня простое, народное. Ну так что, не желаете ли
Не желаю, Иван Сергеевич. Уж раз вы такой высокоуполномоченный, что аж самому Юрию Владимировичу предлагаете на вас жаловаться, то сами справляйтесь.
Сами справимся, не сомневайтесь, заверил его полковник. Молча кивнул своим людям те немедля и сноровисто разбежались по комнатам, не путаясь, не сталкиваясь, не мешая друг другу, как истинные профессионалы.
Николай Михайлович так и остался сидеть у небольшого бюро красного дерева, явно дореволюционной работы, на котором стоял старомодный чёрный телефон, с буквами на диске рядом с отверстиями.
Затопали сапоги и по ступеням подвальной лестницы. Николай Михайлович потянулся, взял остро отточенный карандаш, на листе блокнота принялся набрасывать какие-то формулы.
Полковник Петров откровенно наблюдал за ним, совершенно не скрываясь.
Ну так где же она? вкрадчиво осведомился он у профессора.
Где кто? Моя супруга? Мария Владимировна дома, в Ленинграде.
Нет, не ваша супруга. Ваша машина.
Принадлежащая мне автомашина марки «ГАЗ-21», номерной знак «1418 лем», находится у ворот гаража. Вы её вроде бы должны были заметить.
Очень смешно, фыркнул полковник, нимало не рассердившись. Умный же вы человек, гражданин Онуфриев, а дурака валяете.
Ищите, ищите, за чем приехали то и ищите, отвернулся Николай Михайлович.
Сложный вы объект, гражданин профессор, покачал головой Иван Сергеевич.
Какой есть. Иначе б ни званий не заработал, ни орденов, ни премий.
Нас, Николай Михайлович, очень интересует высокочастотная установка дальней связи, кою вы тут собирали в кустарных условиях, опираясь якобы на некие «идеи Николы Теслы». Тесла, конечно, великий человек и много полезных открытий совершил, но «идеи»-то его всё полная ерунда!
И что же? поднял бровь профессор. Мало ли что я тут собираю! Или вы меня «несуном» выставить пытаетесь, мол, из лаборатории радиодетали таскаю?
Так вы подтверждаете? мигом выпалил полковник.
Ничего не подтверждаю, всё отрицаю, сварливо отрезал Николай Михайлович. Ну, долго вы ещё будете у меня дачу вверх дном переворачивать? На чердаке смотрели? На втором этаже? В подвале? Всюду побывали?