Наверное, поэтому на его лице возникла тень смятения, когда они поднялись на второй этаж опрятного домика в Торговом квартале. Общий коридор и лестничную клетку украшали аккуратные синие обои в мелкий цветочек, возле дверей трех квартир верхнего этажа лежали чистые коврики. Ничто не указывало на то, что здесь накануне случилось обращение. Обитатели этого места всеми силами тянулись к идеалу «спасенных», описанному официальной религией. Безупречный порядок считался одним из критериев. Видимо, ложным, раз не всем помогал.
Я постучу или ты? замялся Ли у порога нужной квартиры, и его кулак застыл возле выкрашенной в белый двери.
Возможно, стучать уже не к кому, задумался Джоэл.
Обращенный недавно женился. Неделю назад чета праздновала годовщину, наверняка мечтая завести детей и вместе тихо состариться. А теперь, возможно, молодая жена застыла растерзанным трупом, как и те несчастные на улице. Для выяснения невеселых деталей и послали охотников.
Джоэл постучал, вновь обругав себя за слишком буйную фантазию. Она всколыхнулась вместе с Вермело, по которому прокатилась череда обращений, воспалилась тревожными образами, будто надвигалось нечто ужасное.
Добрый день, донеслось из-за двери. Кто это?
Охотники. Откройте, решительно потребовал Джоэл. Он достал удостоверение, прикладывая корочку к дверному глазку. Белая преграда двери отворилась, из-за нее выглянула невысокая женщина.
Полагаю, вы знаете, почему мы пришли к вам, неуверенно начал Ли, опуская глаза.
При иных обстоятельствах он бы не упустил случая пофлиртовать с такой дамой. Она была красива: стройную выточенную фигуру облегало простое сизое платье, не скрывающее плавных линий. На плечи медными спиралями ниспадали локоны. Но вся прелесть этой женщины стиралась и разбивалась вдребезги тяжким горем, постигшим ее в минувшую ночь.
Нет, не знаю. Ничего не понимаю тревожно выдохнула она. Джоэл почувствовал опасный подвох:
А если подумать? Неужели вы уже забыли, как накануне ваш муж вылетел на базарную улицу из окна второго этажа?
Женщина закрыла лицо руками, прислонившись к дверному косяку. Горло ее сдавливал спазм. Она отпустила дверь, и та протяжно заскрипела, качнувшись на петлях.
Вам повезло остаться в живых, начал Ли, но Джоэл украдкой махнул рукой, призывая замолчать. По опыту он знал, что такие слова не утешают родных обращенного. Женщина, вопреки ожиданиям, не разревелась и не забилась в истерике. Она знала, она была соучастницей, и осознание преступления давало ей силы держаться.
Вы убили его? глухо, но с вызовом спросила она, гордо вскидывая голову. Медные кудри откинулись назад.
Это вы убили его, решительно осадил Джоэл. Почему вы не отправили мужа в лечебницу?
Там
людей превращают в сомнов! Ни за что! У него была легкая простуда.
Усталость после долгой ночи давила на нервы, натягивала их струнами. И внезапное откровение подозреваемой провело по ним острым смычком, пробудив хладнокровную ярость.
Легкая простуда? И вы дали ему поспать днем без усиленного Ловца Снов? прорычал Джоэл. Видимо, простуда была не такой уж легкой, раз он превратился в сомна.
Женщина отступила на шаг. Дверь в однокомнатную квартиру растворилась настежь, демонстрируя перевернутую мебель, искромсанные подушки, опрокинутую ширму с вышивкой и высаженное вместе с рамой окно.
Он он не мог видеть такие кошмары. Он был таким хорошим, таким нежным, всхлипывала женщина. Ее уверенное спокойствие раскололось, как рамки семейных фотографий, разбросанные по полу.
Если бы вы отправили его, как все, в лечебницу, возможно, он бы вышел к вам здоровым и живым. Но теперь уже поздно. Вы сами во всем признались, беспощадно оборвал Джоэл.
Джо, окликнул Ли, который неуверенно застыл позади. Он не привык действовать жестко. Вид крупных слез на лице подозреваемой вгонял его в ступор, как шестнадцатилетнего юношу. Поэтому Джоэл обычно не брал напарника на допросы. В конце концов, они оба жили в квартале Охотников, но задания им иногда давали, будто кто-то переселил их в квартал Палачей.
В чем? В чем я призналась? растерянно пробормотала женщина. Она едва держалась на ногах. Накрахмаленная юбка шелестела по полу, как крылья бабочки, бьющейся о стекло.
В тяжком правонарушении. Из-за вашего мужа сегодня три женщины остались вдовами и еще двое мужчин потеряли жен. А Вермело лишился двух отличных охотников. Семь растерзанных жертв. Вот цена вашей «легкой простуды». Вы идете с нами.
С этими словами Джоэл решительно переступил порог и потянулся к женщине, чтобы заковать ее в наручники. Она отступила на шаг к перевернутой кровати, где еще накануне спал ее муж. Теперь там летали белые перья выпотрошенных подушек и перин, застревая в медных волосах. Они придавали подозреваемой невольное сходство с умирающей птицей. А кто она еще? Птица в ловушке.
Такой Джоэл и запомнил эту глупую несчастную женщину. Такой, а не обритой арестанткой, которой она стала уже вечером, доставленная в тюрьму гарнизона. Сокрытие сомна самый страшный грех «благословенного» города Вермело. Шансов на оправдание не было. Ее заковали в наручники и увели на допрос в каменные мешки подвалов психушки. Допрос это так называлось официально. Охотники знали: на опыты.