Киро шагнул на арену, и несколько мгновений спустя туда же ступили два лака и встали друг напротив друга; каждый держал по два длинных меча. Металлические ошейники удерживали на месте горловые втулки, но, если не считать ошейников и набедренных повязок (у одного голубой, у другого зеленой), лаки были голыми и даже босыми. Я впервые увидел, как выглядят их тела. У лаков и правда совершенно отсутствовали волосы не только на голове, и их натертая маслом кожа блестела в свете факелов. Спина, плечи и руки были переплетением мускулов, причем без доспехов руки выглядели еще длиннее. А вот ноги меня удивили: они казались слишком тонкими, чтобы выдержать вес массивного тела. Я не сразу понял, что такие ноги созданы для скорости.
Внезапно раздался резкий дребезжащий звук, и из пола выскочил круг длинных клинков с направленными внутрь острыми краями. Круг обозначал границы арены.
Квин оказалась права я был потрясен. Я понял, чем грозят эти клинки ничем не защищенным телам.
Появление клинков послужило сигналом к началу состязания, и два лака стали осторожно огибать друг друга.
Внезапно они ринулись в атаку, крутя и полосуя своими мечами. Меня удивила скорость их движений: на Арене 13 я ни разу
такого не видел. Возможно, там они двигались медленнее из-за правил Трига и необходимости защищать бойцов-людей.
Я почти пропустил тот миг, когда клинок полоснул по плечу лака в голубой набедренной повязке. Брызнула кровь, раздались возбужденные возгласы и приветствия зрителей. В следующую секунду раненый лак нанес ответный удар, рубанув по груди своего противника в зеленой повязке; тот пошатнулся и чуть не упал.
Бойцы попятились и снова начали кружить; кровь капала на песок.
И вновь они сошлись в вихре колющих и рубящих мечей. Клинки снова и снова находили цель, кровь брызгала и текла, блестя в свете факелов как красный дождь.
Ужасно было наблюдать за этим. Они кромсали друг друга на куски, и я хотел только одного: чтобы это закончилось!
Но конец был еще хуже боя.
Лака в голубом оттолкнули к краю арены. Там не было стены, которая остановила бы его, рядом не оказалось ни одной из четырех колонн, и ему пришлось шагнуть прямо на лезвия. Он дернулся, напоровшись на них его ноги были искромсаны в клочья, выронил мечи, а другой лак все рубил и рубил.
Теперь зрители стояли, крича и топая в знак одобрения, оглушительный рев отдавался в пещере эхом. Но сквозь рев был слышен ужасный звук пронзительные, полные муки вопли лака, погибавшего на клинках.
Квин отвернулась, согнулась, и я услышал, как она давится. Меня самого тошнило от этого зрелища, и как только я учуял ее рвоту, меня тоже вырвало по животу пробегали быстрые болезненные спазмы.
Когда меня отпустило, мы молча посмотрели друг на друга и так же молча вернулись в тоннель.
Теперь Квин шагала еще быстрее.
Это надо прекратить! сердито сказал я.
Она не отозвалась.
Куда мы теперь? спросил я.
Туда, где дерутся на палках, ответила Квин. О, не беспокойся. Отец запретил тебе принимать участие в таких боях, а не смотреть на них.
Минут через десять мы спустились в небольшую пещеру, где уже шло состязание. Зрителей собралось немного, человек пятьдесят и к счастью, потому что в маленькой пещере с низким потолком было жарко и тесно.
Я увидел лишь одного игорного агента с голубым кушаком, со скучающим видом прислонившегося к стене. Правила боя здесь как будто не отличались от правил у меня дома, в Майпосине. Границы арены никак не обозначались, и бойцы кидались то туда, то сюда, напирая на толпу, которая то расступалась, то снова смыкалась вокруг них. Но здесь дрались один на один, что в Майпосине случалось редко: там обычно один боец сражался против трех.
Стоя рядом с Квин в задних рядах толпы, я рассматривал бойцов и вскоре понял, что победитель известен заранее. Может, поэтому у букмекера был такой скучающий вид. Один боец явно играл с противником, пользуясь состязанием как поводом, чтобы продемонстрировать свое искусство. Он был высоким, мускулистым, темноволосым, и я уже явно где-то видел его.
Кто это? спросил я.
Джон, ответила Квин. Боец Арены 13, сражается в позиции «мин» за команду Воуда. Это третий его сезон, и он отлично справляется, хотя никогда не сравнится с Керном. Но в чем он по-настоящему хорош так это в палочном бою. Он лучший палочный боец города.
Последняя фраза Квин невольно что-то всколыхнула в моей душе ее слова прозвучали как вызов. Неужели Джон и вправду так хорош? А может, я еще лучше? Но, конечно, я не мог даже мечтать о том, чтобы с ним сразиться.
Ему разрешается драться и на арене, и здесь?
Конечно. Только мой отец запрещает палочные бои, а Воуд не возражает. Множество младших бойцов спускаются сюда, чтобы подраться. Палочный бой это здорово, и дирекция Колеса не вмешивается. Это лучше, чем поножовщина. Перед тем как ее запретили, дрались на ножах, и здесь погибло много молодых парней.
Состязание внезапно завершилось тем, что Джон пробился сквозь защиту соперника и ударил его по левому виску. Удар был легким, даже не выступила кровь в Майпосине так сдержанно никогда не били.