Входи, Лейф, садись у огня.
Я улыбнулся, сел туда, куда показал Тайрон, и оглядел комнату, обшитую панелями из полированного красного дерева. Кожаные стулья, на полу перед камином белая волчья шкура, сразу видно кабинет очень богатого человека. Я рассматривал комнату, думая о том, как
соломинки. Вытянувший короткую соломинку сразился бы с Хобом. В барабане было девятнадцать соломинок, по одной на каждого бойца, чье имя значилось в Списках сражений того вечера. Само собой, я волновался. Любой из нас мог стать избранником, а это означало верную смерть. Ипсон ты видел, как он дерется тянул жребий первым. Пока соломинки не вытащены, нельзя угадать, которая из них короткая, но Ипсону, похоже, повезло. Но потом Мэт вдруг шагнул в центр группы и вырвал из рук Пинчеона лотерейный барабан. Барабан упал на землю и разбился, так что оставшиеся соломинки рассыпались среди осколков стекла, а Мэт быстро опустился на колени и выбрал соломинку.
Короткую, прошептал я.
Тайрон мгновение пристально смотрел на меня, потом продолжил:
В комнате воцарилась полная тишина; даже главный распорядитель не знал, что сказать, и только сердито смотрел на Мэта. «У меня короткая соломинка, поэтому право биться за мной!» заявил Мэт.
Пинчеону это не понравилось, верно? спросил я. Ведь Мэт нарушил все правила!
Тайрон отхлебнул вина и улыбнулся.
Да, еще как нарушил, после паузы сказал он. И все мы в потрясенном молчании ждали, что же будет. Никто не мог предугадать, как отреагирует главный распорядитель, но тот просто поклонился, согласившись, что именно Мэт ответит на вызов. Это уже была победа над Хобом, продолжил Тайрон. Разбив барабан и схватив короткую соломинку, Мэт позаботился о том, чтобы Хобу пришлось встретиться с самым лучшим противником, какого могло предложить Колесо, с ним. Хоб желал с кем-то сразиться Мэт предложил себя. Приняв его выбор, Пинчеон велел нам занять места на балконе. Тем вечером мы, восемнадцать бойцов, со страхом наблюдали, как на арену вошел триглад Хоба: лаки были в черных доспехах и двигались с невероятной скоростью и изяществом. Сразу вслед за ними появился Хоб.
Как он выглядел? спросил я.
Когда он сражается на арене, его почти не отличишь от бойца-человека, ответил Тайрон. Но он крупнее почти всех людей и с необычайно длинными, как у лака, руками без единого волоска. И он носит бронзовый шлем, закрывающий голову полностью, до подбородка. Поскольку горло его открыто клинку, никто никогда не думал протестовать да никто бы и не осмелился. Я глазам своим не поверил, когда Мэт вошел на арену вслед за своим единственным лаком и встал за ним. Мэт надел серебряный шлем в виде волчьей головы и держал два меча. До того момента ни один боец-человек не входил на Арену 13 с мечами в руках, мечи играли чисто церемониальную роль и носились на поясе. Что касается шлема почему бы и нет? Если Хоб может его носить, почему не должен Мэт? Ты знаешь, почему его шлем был сделан в виде волчьей головы?
Я кивнул:
Потому что он был гентхаем.
Это слово означало «человек волка».
Сейчас в Триге сражаются несколько гентхаев, но Мэт первым из этого народа принял участие в состязаниях, изменив имя, чтобы получить лицензию. Ты жил на юге, близ Майпосина, недалеко от родных земель гентхаев, и наверняка знаешь, сколько у людей предрассудков. Не так ли, мальчик?
Я пожал плечами.
Там с гентхаями идет большая торговля. Наверное, здесь, в Джиндине, предрассудков у людей куда больше.
Тайрон пристально посмотрел на меня, прежде чем продолжить рассказ:
Сперва Мэт просто ждал. Даже когда триглад Хоба ринулся в первую атаку и клинок лязгнул о клинок, он не шевельнулся.
Как Ипсон на состязании тем вечером? спросил я.
Да, в точности так. Но потом лак Мэта сделал два быстрых шага вперед, как можно дальше, а Мэт шагнул за ним по пятам и снова слегка согнул ноги, ожидая. Лаки Хоба опять атаковали, но на сей раз двое из них отвлекли лака противника, а третий ринулся сбоку, стараясь достать человека. Мэт крутнулся, встретил его и сам рванулся вперед. Его лак сделал полуповорот и защитил его, но было слишком поздно: в Мэта уже попали. Он избежал первого меча, но второй угодил ему в висок. Удар разнес бы его череп пополам
Но его спас волчий шлем, сказал я. Где он его достал?
Тайрон не ответил на мой вопрос наверное, рассердился, что я его перебил.
Мэт согнулся, приходя в себя после удара по голове, но, к нашему удивлению, внезапно выпрямился и вогнал свой клинок в горловую втулку лака Хоба. Лак опрокинулся на спину, чуть не выдернув меч из руки Мэта, но тот удержал оружие. Это было поразительно. Толпа шумела так, что я едва слышал свои мысли. Боец-человек уложил лака! Такого никогда прежде не бывало, и случившееся изменило все наши представления о боях на арене. Мэт доказал, что такое возможно, и, хотя это нелегко, теперь один-два раза за сезон кому-то удается это проделать. Конечно, еще не все
было кончено. Мэт отступил за спину своего лака и держался за ним, а лак, шаблоны которому задал блистательный Гунтер, смог справиться с оставшимися двумя симулакрами Хоба. Бой закончился раньше, чем гонг призвал Хоба и Мэта сражаться, стоя перед своими защитниками. Мэт выиграл, и зрители неистовствовали.