Владимир Контровский
Завтра начинается вчера. Трилогия
Автор: Контровский Владимир
Издательство: Самиздат
Страниц: 671
Год: 2013
Формат: fb2
АННОТАЦИЯ
МЫ ВРАЩАЕМ ЗЕМЛЮ!
Пролог. Завещание Хранителя
Зарево шевелилось, подрагивало и расползалось там горела земля, и поджаривалось небо, бессильное погасить голодный огонь слезами дождя. И не было, казалось, такой силы, способной остановить пожар, пожиравший землю людей. Небо беззвучно плакало
На вершине безлесного холма невысокого, но далеко видимого на плоской спине степи, стоял седобородый человек в длинном белом одеянии. Он был стар, но могуч: не утратив еще силы телесной, ведун обрел уже силу мудрости, приходящей с годами. Старик смотрел на зарево, и в темных глазах его отражались красные сполохи. Но сухи были глаза эти, и не было в них страха: человек этот умел видеть далеко, дальше, чем достигает простой взгляд человеческий. Ведун не только видел он знал, и потому взор его был спокоен.
В опущенных руках, перевитых жгутами жил, старик держал длинный обоюдоострый меч: одной рукой за рукоять, другой за лезвие возле острия. По клинку шириной в ладонь живой водой, истекавшей из рукояти, пробегали волны голубого огня, смывавшие багровые блики отсветы далекого зловещего зарева. На неподвижном лице ведуна жили одни только пронзительные глаза он знал, и потому взор его был холоден.
У подножия холма всхрапывали и переступали кони, чуявшие запах близкой битвы и большой крови, а перед ведуном полукругом стояли десять молодых светловолосых воинов в клепаных шлемах и кожаных куртках с нашитыми на них железными пластинами. Короткие копья, боевые топоры и круглые щиты в руках юношей не были праздным украшением их оружие тоже чуяло битву и жаждало напоить иссушенную землю алой влагой, чтобы вернуть ей, земле многострадальной, радость рождающейся жизни.
Над холмом бесшумной тенью мелькнул ворон, птица вещая, и сжатые губы ведуна разомкнулись.
Зло явилось. Идите, не снимая рук с меча, старик кивнул в сторону зарева, и остановите его. И знайте, завтрашнюю битву переживет лишь один из вас. Кто этого я вам не скажу, чтобы не лишать вас силы духа, но будет так подругому нельзя.
Русичи молчали. На их гордых лицах не дрогнул ни один мускул, хотя никто из них не усомнился в словах ведуна. Воины знали так и будет, и были готовы встретить свою судьбу, какой бы она не была. А потом старший из них, русобородый и статный, спросил: Ты дашь нам Меч, отец?
Нет, ведун отрицательно покачал головой. Это Зло вы остановите простыми мечами если очень захотите. А Меч Меч будет ждать, ждать своего часа. Зло многолико оно будет возвращаться на нашу землю снова и снова. Оно придет Словом, пленяющим души. Оно придет Зверем, пирующим на костях и алчущим нашей крови. И оно придет Соблазном сыном Черного Бога, и это будет самый страшный лик его. Но пройдя через муки многие и принеся жертвы бессчетные, сможет земля наша осилить Зло и остановить его раз и навсегда. И когда весь Мир наш будет на краю гибели, придет время Меча, время обновления. А до той поры Меч будет ждать, и тот из вас, кто выживет завтра, передаст детям и внукам своим тайну его, и сохранит изреченную волю неба во исполнение ее. Идите, дети мои
Воины склонили головы, повернулись и, звеня оружием, пошли вниз, к ожидавшим их лошадям. Слово сказано дело сделано.
Ведун подождал, пока они сели на коней, проводил взглядом, исполненным печали, удалявшихся всадников и поднял глаза к небу.
Тяжек груз предвидения прошептал он, глядя на рваные облака, убегающие от зарева на горизонте. Но нет иного пути во мраке, кроме пути к свету Падут девять из десяти, и девяносто из ста, и девятьсот из тысячи, но сохранится память. И придет час, и Меч проснется. А пока
Он отпустил рукоять и, придерживая оружие за клинок, упер его в землю острием вверх. Потом оперся грудью напротив сердца на голубое лезвие, чуть помедлил, глубоко вздохнул и резким движением сильного своего тела насадил себя на Меч, омыв холодный металл горячей кровью.
Темное небо рассекла слепящая молния.
Земля дрогнула.
Вершина холма раздалась, расступилась текучей водой и приняла падающего ничком Хранителя. И снова сомкнулась, скрыв и ведуна, и насквозь пронзивший его Меч. А затем холм стал оседать, сглаживаться, пока не сравнялся с безмолвной вечерней равниной, не оставив ни следа, ни бугорка, ни малой ямкиотметины.
Небо беззвучно плакало