Простите, почему-то шепотом сказала Ирина Сергеевна. Я случайно ошиблась.
Я понял.
Она встала, сложив руки на груди явно злилась. Понять бы еще, на кого? На себя, за то, что не может его остановить, или на него?
Он отряхнул руки от мела и тоже поднялся, отросшим когтем протыкая себе подушечку указательного пальца.
Начнем? спросил он у Ирины Сергеевны, протягивая ей руку. Её пальцы крепко и без сомнений сжались на его ладони.
Начнем.
Кровь капнула с пальца на символы, и Михаил стиснул зубы, давясь криком.
Боль.
Чудовищная, выворачивающая душу наизнанку.
Обида, заставляющая леденеть сердце.
Гнев, застилающий глаза.
Смирение и страх он уйдет от человеческого правосудия.
Устоять на ногах было тяжело. Чудесно пробирающая штука! Теперь можно смело использовать её на Николае Евгеньевиче Беляеве, чтобы больше не прихохатывал, зашивая человека в волчью шкуру.
Боль и гнев длились и длились, сменяясь паузами смирения и безразличия. Горло драло от непереносимой сухости. В глазах то темнело, то снова возникала та, кто вообще не заслужила этих мук. Всего лишь случайная девушка, согласившаяся из-за нужды в деньгах помочь с поисками. На неё нельзя злиться. Она лишь выполняла порученную ей работу. Да, она и та, что гнила теперь в бассейне, притащили её сюда против её воли, но смерти вместе с ней они не заслужили. Гнев снова и снова закипал в ней. Ведь ей говорила сестра, что он внутри гниль. Они не заслужили такой смерти Никто не заслужил.
Жаль, что чувства и воспоминания не сохранили образ того, кто это сделал. Анна больше переживала о той, кто незаслуженно разделила с ней смерть, чем о нем.
Ирина Сергеевна вздрагивала в его объятьях, её слезы промочили его мундир. Вот зря она приняла участие в ритуале. Зря! На следующем ритуале он ей присутствовать не позволит.
Когда отбушевали чужие страсти, когда Ирина Сергеевна перестала дрожать и виновато отпрянула в сторону, он молча вылез из могилы и вытащил её за руку, как рыбку.
Прошу, стойте тут. А еще лучше вернитесь к магомобилю и ждите там.
Она платком промокнула слезы:
Я помогу вам закопать гроб.
Он из кармана шинели принялся доставать вороньи перья, пакет с птичьими костями, склянку с зельем он все приготовил заранее, потому что знал: в семье, где родилась Лиза, обычных, простых барышень не бывает.
Я сам справлюсь с могилой не беспокойтесь. Восстановлю и крест, и цветы положу обратно. Идите вам нельзя быть тут. Прошу, идите.
Михаил Константинович, вы не правы. Вы не имеете никакого права так поступать.
Он выпрямился:
Вы знаете, что я хочу сделать.
Вороньи перья у могилы, в которой похоронена барышня, умершая меньше сорока дней назад, слишком красноречивы, поверьте мне. Пусть я слабосилок, но головы на плечах это не отменяет. Вы
Шшш Вы же знаете: не захочет не откликнется.
И все же
Прошу, ждите меня у магомобиля. Он спрыгнул обратно в разверстый зев могилы.
Кажется, она его не послушалась был слышен скрип старательно вытаптываемого снега и сдавленные ругательства. Что ж, зря. Если его загребут жандармы, то она пойдет как соучастница, а могла бы быть простой свидетельницей.
Он старательно стер прежние знаки на крышке гроба, потом начал выводить новые нашел в книгах отца, там же где и упоминание о «Чувствах на двоих» отец, видимо, считал его слишком простым или ненужным, раз не стал его расписывать. Этот же ритуал был описан от и до.
Потом Потом были перья, кости, выпитое дурманящее голову зелье и много, много, очень много крови. Его крови. Последние капли живой крови улетали из него, падая на перья и не разливаясь по крышке гроба она услышала его и приняла его помощь.
Вымотанная бессонной ночью и страхами, голодная, замершая Ирина, проведшая ночь в ледяном магомобиле, отчаянно долго ждала, когда следом за каргой из могилы вылезет уставший Михаил Константинович, но он что-то не спешил. Ирина, разрывая протоптанный в снегу защитный круг, осторожно подошла к краю могилы, ожидая увидеть там труп. Трупа не было Михаил Константинович мирно, даже чуть похрапывая, спал в могиле, свернувшись серым, заросшим шерстью клубком. Вот же волкодлак! И что с ним теперь делать? Телефонировать Илье Дмитриевичу или Елизавете Павловне? Так они первыми же и отправят в тюрьму за осквернение императорской могилы, а то и на плаху за мстиву.
Михаил Константинович робко позвала она, думая, стоит ли доставать нательный крест?
Волк вскинулся, осоловело пытаясь понять, где он и что случилось? Наконец его взгляд сфокусировался на ней, и он неуверенно встал на лапы. Слышать человеческую речь из волчьей пасти было странно.
Ирина Сергеевна?
Утро начинается. Пора привести могилу в порядок. И не смотрите так я сейчас отойду и подглядывать не буду. Одевайтесь спокойно.
Михаил Константинович что-то пробормотал в ответ Ирина не расслышала, отойдя по протоптанной за ночь дорожке подальше. Оставалось надеяться, что князь умеет одеваться самостоятельно. Она ему не помощник в таком, это не запрещенный ритуал, тут пусть сам справляется. Он выбрался из могилы минут через десять. Уставший, заросший светлой щетиной, растрепанный и грязный, он ничем не напоминал сиятельного князя, второго от трона следом за императри Императором, точнее, ведь Алексей Петрович Калина, пусть и золотой сокол, но не Рюрикович по рождению.