После полудня вышел к маленькому поселку, стоящему на краю луга. Протоптался по высокой траве прямо к крайней избе, огороженной свежими ошкуренными жердями. На огородных грядках копалась бабка в ярком зеленом платке. Одета странновато: широкие коричневые штаны, ботинки-говнодавы, невзрачная потрепанная тканевая куртка.
Мир в дом, бабушка! весело крикнул я, облокотившись на жерди. А не найдется у вас работы на два-три часа? Вы бы мне заплатили или покормили!
Бабка выпрямилась и обернулась ко мне, вытирая концом платка лицо. Ой, блин! Да это же деваха молодая! Просто одета несуразно, что не мудрено за старуху принять.
День добрый, внучек! с ухмылкой сказала она в ответ и скинула платок. На солнце вспыхнули пшеничные волосы, собранные в большую аккуратную башенку. Симпатичная, белозубая Что ты там насчет денег говорил?
Я от своей группы отбился, второй день по лесу блуждаю! начал толкать свою легенду. Пожрать бы чего. Согласен отработать за еду или за оплату!
Странный ты какой-то турист, девица нисколько не поверила моим словам. Отряхнула руки и ушла в дом. Я терпеливо ждал. Не от меня же решила скрыться! Ну, точно! С папашей вышла!
Мужик был огромного роста, широк в кости и передвигался как медведь, чуточку вперевалку, расставив руки в стороны. Лицо заросло густой бородой, из-под сросшихся бровей напряженно поблескивают глаза. В руках у него дробовик.
Блин, да это леший, а не человек! Неужели девчонка его дочка? С трудом верится.
Этот, что ли?
Он, батька. Говорит, что согласен поработать за деньги или еду.
Девчонка скрестила руки и по-бабьи подперла высокую грудь. А сама смотрит с усмешкой и любопытством одновременно.
Лезь сюда, прыткий, качнул стволом дробовика мужик. И не вздумай шалить.
Да вы что? возмутился я и нырнул между жердями. Огляделся и по натоптанной дорожке пошел мимо грядок к дому. Остановился в пяти шагах от ствола, поднял руки. Я же с хорошими намерениями. Кушать хочется очень. Одной водой питаюсь.
Турист, говоришь? отец девицы тоже мне не верит, но в глазах проявляется интерес, как лучше меня использовать. Что умеешь?
Да откуда же я знаю, что вам надо? пожимаю плечами.
Крышу на курятнике надо переложить, сказал мужик. Уф, опустил ружье. Работы как раз до вечера. Останешься ночевать. Даю тебе ужин и завтрак. Потом можешь валить дальше. Идет?
Согласен. А сейчас нет ли чего перекусить? я сглотнул слюну. Совсем немного, чтобы силы были молоток держать!
Девица засмеялась.
Цыц, Дарья! осадил ее батька. Все бы гоготала! Разогрей борща, да на стол чего накидай. Пусть поест. Много не давай, чтобы не обожрался!
Это он в спину дочери крикнул, которая метнулась в темные сени.
Ладно, пока располагайся в тенечке, неожиданно сменил тон отец Дарьи, став миролюбивым. Пообедаешь, да начинай работу. А я приготовлю инструмент.
и ее легко было рассмешить забавными историями из моей кадетской жизни. Я слегка подправлял некоторые детали, опускал специфические подробности, но в итоге хозяйская дочка заразительно смеялась, слушая меня. Пока я лазал по крыше подобно хромому крабу с целым пучком гвоздей в зубах, она успевала ловко подавать мне гладко отесанные доски и рассказывала, в свою очередь, о своей жизни в глухомани. Живет с отцом и матерью, осенью уезжает в Лысково на учебу в техникум. Специальность себе выбрала довольно нетрадиционную для девушки: пчеловодство. Оказывается, семья Варенниковых имеет большую пасеку неподалеку от хутора, где живет дед Дашки. Сегодня мне, оказывается, повезло, что она оказалась дома. Пришла за продуктами, да заодно отца проверить.
Почему повезло? мне стало интересно.
Так шмальнул бы из дробовика, даже слушать не стал бы, удивилась девушка. Он такой: сначала бьет влет, а потом расспрашивает. Бывший пограничник, на севере служил. Привык со всеми нарушителями с помощью оружия разбираться.
А мать сейчас где? спешно меняю тему разговора. До земли с крыши курятника было невысоко, так что я не напрягал голос, чтобы меня услышали.
- В город подалась мед продавать, подхватила Дарья очередную доску и подала мне. В Лысково есть специализированное предприятие по сдаче излишков продукции. Вот мама и решила продать кое-что. Приедет завтра утром.
Это хорошо. Не нужно, чтобы меня много людей видело. И так чувство опасности вцепилось в загривок, не отпускает, что я стал поневоле оглядываться по сторонам. С крыши хорошо видны окрестности. Одна дорога выходит из поселка, или хутора, как прозвала его девушка, вихляя между лугами, исчезает в лесном массиве. Другая тянется на юг. По ней мне и нужно идти до Волги. А кто знает, не перекрыта ли она егерями или дружинниками? Вдруг пришел розыскной лист на меня? Помотав головой, отгоняя дурацкие мысли, энергично застучал молотком.
Ближе к вечеру, когда я полностью укрыл крышу не только тесом, но и жестким, резко пахнущим рубероидом, внезапно заметил медленно едущую по дороге машину с зелеными кляксами. Внедорожник переваливался на невидимых кочках и приближался к поселку. Сердце предательски прыгнуло в груди.