Боги, как же это тяжело! А теперь все забыть? Оставить чувства к этим людям в прошлом? Последнее, что давало ему силы дышать, двигаться дальше? Потому что там его любили... там были люди, которые его по-настоящему любили... единственные... кто любил.
Проводить вас в вашу комнату, архан? ледяной водой окатил чужой голос.
Арман резко выпрямился и обернулся, увидев в льющихся через окна лучах закатного солнца мальчика в простых одеждах из некрашеной шерсти. Коричневые волосы его, отливающие в буром свете красным, были гладко зачесаны и скреплены серебреным обручем, ярко-синие глаза смотрели спокойно и слегка... грустно, наверное, бледное лицо казалось болезненным и уставшим.
Уловив в этих странных глазах отблеск той же боли, что клубилась сейчас в его душе, и тот же страх, когда жизнь разлетается на осколки, и не знаешь, не хочешь знать, что будет в следующее мгновение, и мучительное одиночество, в котором поговорить не с кем... Арман задохнулся. Хоть мальчик был худ и болезнен, а так похож на него самого, что дыхание на миг перехватило. Будто оба они прошли через ту самую боль... но прошли как-то иначе, в чем иначе, Арман еще не мог понять. Опыта и ума не хватало.
Хорошо быть
взрослым. Не чувствуешь себя таким дураком.
Почему ты? прохрипел он.
Простите, опустил взгляд мальчик, и на бледных щеках его вспыхнул лихорадочный румянец.
Почему извиняешься? все более удивлялся Арман, чувствуя, как с каждым вздохом возвращается к нему хладнокровие.
Быть слабым он позволит себе позднее, когда останется один в своих покоях. А пока нельзя. Не перед чужим... вообще не перед кем.
Я... вновь почему-то смутился мальчик. У вас нет хариба... я буду за него, пока вы... в этом замке.
Ты ведь архан, да? удивился Арман, заметив выглядывающие из рукавов незнакомца синие татуировки. Так почему прислуживаешь?
Мне... приказали.
Кто?
Мальчик побледнел так сильно, что Арману расхотелось спрашивать:
Не важно.
Пусть уж ведет, раз приспичило, какая разница почему? Арман не знал этого замка, а плутать по коридорам сейчас не хотелось, да и сил совсем не осталось. Как не хотелось и расспрашивать этого мальчика. Завтра расспросит. Может быть.
Проводи в мою... комнату.
Мальчик поспешно, слишком поспешно, развернулся, взял с пола фонарь с медленно догорающей за ажурными металлическими стенками свечой и открыл одну из дверей, проведя Армана к крутой, винтовой лестнице, освещенной тусклыми светильниками на голых, выложенных из камня стенах.
Как давно ты тут? спросил Арман, не выдержав давящей тишины.
Несколько дней, мой архан, почти неслышно ответил мальчик.
Дивный он какой-то. Не слабый и не хилый, нет. Спину вон как ровно держит, ровнее Армана, и движения плавные, едва уловимые, как у гибкого, сильного зверя... Таких в школе учителя любили и всем в пример ставили. На уроках, на тренировках они были как хорошо заточенные клинки, неуловимые и смертоносные, а взгляд их...
Арман на миг остановился ледяной и острый, не такой, как у этого мальчишки. И слух великолепный как бы бесшумно ни двигался Арман, а мальчик уловил, что за ним более не следуют, застыл на ступеньке, обернулся и уколол встревожено-вопрошающим взглядом:
Мой архан?
Ты из моего рода? выдохнул Арман, понимая все меньше.
Почему такого, как этот, заставили служить? Почему не отправили, куда следовало, в хорошую школу, под присмотр учителей и наставников? Почему заставляют оставаться в этой дыре, это же...
...глупо, подобрал наконец-то нужное слово Арман, поднимаясь вслед за мальчиком по лестнице. И расточительно. Потому что каждый человек должен быть на своем месте, так говорила мачеха... может, она была права. Нет, точно права. Служить должны такие, как хариб Эдлая тихий и молчаливый. А не этот...
Да, мой архан, ответил после недолгого молчания мальчик.
Толкнув небольшую дверь вверху лестницы, он придержал тугую створку, пропуская Армана в узкий и короткий темный коридор. Здесь было гораздо спокойнее, а все звуки, столь хорошо различимые этажом ниже, казалось, куда-то пропали. Арман вновь почувствовал накатывающую волнами усталость. Дико хотелось упасть прямо сейчас на кровать и забыться тяжелым сном. Еще немного потерпеть... проклятая слабость. Раньше он не уставал так быстро.
Тут спальня вашего опекуна, показал мальчик на первую дверь справа. Там спальня Сеена. А дальше... он вздрогнул, как-то странно передернув плечами, двери в покои для почетных гостей, где разместят повелителя с его телохранителями и...
...вождя Виссавии, процедил сквозь зубы Арман.
Он знал, что чуть позднее в этом коридоре уже не будет спокойно и пусто... таких гостей положено охранять как зеницу ока. А Армана, небось, еще заставят и лебезить перед вождем, хотя именно благодаря ему увезла мачеха семью из столичного дома. Все из-за него!
Мой архан, вновь одернул Армана мальчик, открывая одну из неприметных и внешне ничем не отличавшуюся от других дверей.
Раздраженно влетев внутрь, Арман окинул взглядом просторную, убранную в мягкие пастельные тона, комнату, скинул осточертевший плащ на скамью у окна, сел на кровать под тяжелым, вышитым звездами балдахином и попытался расшнуровать затейливую шнуровку на высоких, выше колен, сапогах. Этот замок был другим, безжизненным и сухим... не как тот, который они недавно оставили. Боги, как же от всего этого тошно!