Гэн Лэй теперь стоял рядом с деревом, к которому был привязан наследник клана Ван, и никого не подпускал близко. Спустя несколько долгих мгновений последний волк-вожак с пискливым визгом превратился в горстку сухого хвороста.
Над лесом Гуйлинь повисла непривычная тишина. Лэй повернулся к Ван Юну, сделал неуверенный шаг, но не устоял на ногах и упал на колени, будто все силы разом покинули его. Из уродливого укуса на плече сочилась кровь он зацарапал когтями по чешуе, словно пытался содрать шкуру зверя или же унять боль.
Став свидетелем столь невероятного преображения, Ван Юн до сих пор не мог уложить в голове всё увиденное. Он просто продолжал безмолвно смотреть на человека, с кем провёл бок о бок столько лет и кто смог скрыть от него такую ужасающую тайну.
Хватаясь когтями за выступающие из земли корни, которые уже перестали шевелиться, видимо испугавшись присутствия более могущественного существа, Гэн Лэй подполз к дереву и рассёк сначала те путы, что приковали наследника клана Ван к стволу, а затем и верёвки, завязанные техникой «пяти цветков». Когда всё было сделано, он опустился на землю рядом, и вокруг него вспыхнул пронзительный свет, из-за которого пришлось прикрыть глаза рукой.
Рождённая неизвестной ци магия постепенно угасла, и Ван Юн вновь увидел обычный человеческий облик Лэя, только броня давно слетела с него, распавшись на пластины, нижнее одеяние больше походило на лохмотья, а плечо превратилось в сплошное кровавое месиво.
Неужели ты Голос Ван Юна дрогнул.
Да, я тот, кого веками убивала императорская династия, подтвердил Гэн Лэй и зашипел, дотрагиваясь рукой до своей рваной раны. Один из последних истинных Сыновей Дракона.
Глава 18 Принц ночи с Ушэнем в руке
ИВан Юн, как и все остальные жители империи Чжу, прекрасно знал истории об этих существах, из-за которых тридцать лет назад началась Вторая междоусобная война. В ней участвовали кланы и школы, а предыдущий правитель лично вёл имперские войска против объединённой армии заклинателей, желающих защитить угнетённый драконий род.
На самом деле поговаривали, что это была лишь поверхностная причина, а истинные мотивы оказались куда прозаичнее: укрепить границы своих провинций, ослабить власть столицы и вернуть прежнюю славу заклинательских школ. Но то восстание закончилось плачевно: император казнил последнего Сына Дракона, который являлся его правой рукой на протяжении многих лет, кланы потеряли часть территорий, в том числе всю Северную равнину, а Хэнбан разросся и обрёл небывалое могущество.
Былому взаимовыгодному сотрудничеству между заклинателями и империей навсегда пришёл конец: последователи Последних небожителей превратились из независимых совершенствующихся, что хранили мир в своих провинциях и защищали империю от демонов, в вассалов, обязанных служить правителю и платить дань. А люди-драконы и вовсе перестали рождаться или же слишком хорошо скрывались, ведь за их головы сулили баснословные награды. Мудрые советники, испокон веков служившие при дворе, стали самой большой угрозой для императорской династии.
Теперь ты всё знаешь, продолжил Гэн Лэй
и откинул голову назад, прикрывая глаза. Что будешь делать?
Сын Дракона повторил Ван Юн, с трудом освобождаясь от пут: рана в боку раскрылась сильнее, подобно распустившемуся алому цветку, но он лишь прикрыл её ладонью и снова оглядел своего соученика. Я всегда считал, что вас перебили тридцать лет назад.
Я не предполагал, что во мне нечеловеческая кровь, пока мне не исполнилось девять лет. Тогда я впервые обратился, и мне пришлось поспешно покинуть школу Шэньгуан, чтобы не вызвать подозрений среди родственников, которые только и ждали появления Сына Дракона, мечтая сдать его в столицу и укрепить своё положение. Теперь ты понимаешь, почему отец отправил меня подальше, в деревню Юэ? Прости меня за ложь, но такое я не мог рассказать.
Услышав извинения от человека, который только что рисковал жизнью, чтобы спасти его, Ван Юн почувствовал себя совсем паршиво и попробовал подобрать нужные слова, но снова выдал нечто невразумительное:
Раскрывать тайну твоего существования опасно, так почему тогда ты рискнул и пришёл сюда за мной? Я всегда говорил, что ненавижу тебя, что не нуждаюсь в твоей помощи.
Знаю, но я не мог по-другому, ведь мы жили в одном доме и твоя семья приняла меня как родного, не требуя объяснений и причин моего побега из собственной школы. Гэн Лэй оборвал край и без того истрёпанной рубахи и приложил сложенную в несколько слоёв ткань к боку Ван Юна. Ты потерял много крови. Позволь только помочь с раной, и я сразу уйду.
Ждёшь от меня благодарностей? спросил наследник клана Ван, внутренне уже готовый зашить свой собственный рот, который извергал лишь грубости.
Нет, я ведь сам принял такое решение. Не хотел, чтобы ты погиб.
Плавный изгиб светлых бровей Гэн Лэя стал резче, когда он увидел, насколько быстро пропитывалась алым оторванная ткань. Сделав ещё несколько длинных полосок из своих рукавов, он обвязал ими талию Ван Юна, сильнее зажимая рану, и вложил ему в руку свёрток с порошком.