Гуляли по городу весь день. По пути заглянули в чайную, перекусили. По ходу дела присматриваюсь к новому приятелю. Приметил кое-что. Парень на год меня старше, но он будто вынырнул из своей родной обжитой среды в какую-то другую. Все животные умеют плавать, но обычные сухопутные твари лезут в воду только по необходимости.
При миграциях, например. Антилопа в воде. Или чайка, нырнувшая в воду.
Как в зеркало в него смотрюсь. Особенно, когда он тоже на кое-что обращает внимание.
Почему-то с тобой нас ни один патруль не задерживает. Я пока до училища дошёл, у меня три раза документы требовали.
Я местный, смеяться смеюсь, а сам думаю. Хм-м, действительно, исподволь, как ловкий диверсант в меня всё-таки прокрался снобизм «золотого мальчика». Очень редко меня останавливают люди в форме. В Минске иногда кое-кто норовит честь отдать, и если рядом папаня, то держите его семеро. Неосторожному достаётся так, что у непривычного человека уши вянут.
Сам не могу понять. Если в Минске меня тупо могут в лицо знать многие, то почему в Смоленске реакция похожая? Хм-м, а ведь, правда, веду себя, словно я тут везде хозяин. Ха-ха-ха, хозяйский сын в хозяйской лавке! Мой отец над всеми тут командир. А что такого? Все честные советские люди должны себя так вести. «Человек проходит, как хозяин Необъятной Родины своей», что не так? Есть одно объяснение: смотрю на них, как начальник. Один раз засёк, как под моим взглядом красноармеец верхнюю пуговицу застегнул.
Гулять нам не перегулять. А ведь поезд до Минска только завтра. Особенности военного расписания. Армейские эшелоны то и дело ходят, но гражданских туда не пустят, даже генеральского сынка.
Военных на улицах полно, но чувствуется какое-то спокойствие, рассуждает Яков. Даже в Москве ощущается напряжение, а здесь нет. Утром в Военторге апельсины видел, представляешь? Их и в Москве-то не найдёшь! Обычные магазины столичные напоминают.
Апельсины? веселюсь от души. Да ну их нахрен! Их не укупишь. Это трофейные, Яш. Мне отец рассказывал, что наши несколько эшелонов с продовольствием у немцев прихватили. Ты приглядись! Многие консервы с немецкой, английской, французской маркировкой.
Потихоньку двигаем к вокзалу. Билетами лучше запастись заранее. Через час запаслись. И большую часть времени прождали, пока перерыв в кассе кончится. Пассажиров в сторону фронта кот наплакал.
Выходим, гуляем дальше.
С одноклассником хотел приехать, болтаем с Яковым дальше, любуемся пейзажем, но приятель Стёпа меня бросил, записался на какие-то спецкурсы.
Не знаю, что за курсы, отвечаю на молчаливый вопрос, военная тайна и всё такое. Но главное, что быстро, месяца два будут учить, а потом в бой. В училище не меньше года дрючить будут
Зато звание дадут, резонно замечает Яков.
Я его понимаю, у самого свербит, вздыхаю, но папаня и дядя в приказном порядке отправили сюда. Грят, артиллерия бог войны и всё такое. И вот идёт война, а я вроде как в стороне.
Благодаря вашему командующему не обязательно на фронт вчерашних школьников отправлять, замечает Яков, покусывая травинку. Мы сидим на косогоре, который разрезает стальная долина железнодорожный путей.
И что ты думаешь о нашем командующем? мне становится жутко любопытно.
То же, что и все, пожимает плечами парень. В Москве его боготворят, в других местах, наверное, тоже. Даже в поезде наслушался легенд всяких.
Каких?
Ну, будто бы пол-Украины обратно у немцев забрал.
Враньё! Только Полесье и то не всё. Ну, там еще кусочек, Луцк-Ровно-Дубно, хотя на секунду задумываюсь, вспоминая карту, по территории, как Молдавия.
Ого!
Молдавия маленькая, слегка скептически морщусь, так что да, врут. Примерно треть от оккупированной части Украины, а вовсе не половина. Хотя, кто знает, что там южный фланг мутит, может, уже и половину оттяпали. Мне, видишь ли, последние фронтовые сводки на стол не кладут.
О том, как посмеивался папаня, когда рассказывал, сколько тысяч свиней, коров и другой скотинки войска перегнали в Белоруссию, помалкиваю. И треть урожая оккупированной части Украины, а то и больше, опять-таки достанется нам, а не немцам. А что не так? Армию кормить надо? Надо. А беженцев? Папаня говорил о четверти миллиона, но когда это было? Сколько сейчас? Полмиллиона? Их тоже кормить надо.
Зная своего отца, уверен, что он нагрёб с запасом. Централизованные поставки тоже идут, хотя мой родитель бурчит, что с ними прижимают. Трофеев нахапал
Ты знаешь, Яш, вдруг осознаю парадоксальную вещь, а ведь правда, у меня ощущение, что с началом войны мы стали жить лучше. В смысле продуктов, каких-то мелочей и всё такое.
Кому война, а кому мать родна? наконец-то выходит из тоскливой меланхолии мой новый приятель.
Истинно так. Ладно, хлопаю его по плечу и встаю, пойдём, поищем, где переночевать.
Яков о своём статусе не догадывается. А я не говорю, вдруг что не срастётся. Получится узнает.
16 августа, суббота, время 09:20
Минск, правительство республики, зал заседаний.
Военный Совет Западного фронта.
Минуточку, Пантелеймон Кондратич, прерываю первого коммуниста Белорусии и заодно своего зама по Совету, вынужден поправить. Слегка, но всё-таки поправить.