Джил и не забыла бы. В сумке умещалось все, что ей позволили взять с собой, совсем не тяжелое. Брат уже выскочил наружу со своими пожитками, и дверь автобуса захлопнулась.
Джил уставилась на черный ход. Никого здесь не было.
Папа только что стоял тут, я видела.
А я нет, отозвался Джим.
Он стоял в дверях и ждал нас .
Брат пожал плечами:
Может, телефон его отвлек.
Разворачиваясь, автобус сдал назад, потом вперед, потом снова назад и покатил обратно.
Джил замахала руками.
Стойте! Подождите минутку!
Если водитель и слышал, то виду не подал.
Идем в дом. Брат размашисто зашагал к входу. Наверно, он ждет нас там.
А может, дом закрыт. Джил с неохотой пошла следом.
Она ошиблась. Дверь даже не была толком притворена. Ее как будто нарочно держали нараспашку, позволяя ветру хозяйничать: пол на кухне устилали листья. Дверь Джил закрыла хорошенько, плотно.
Он, наверное, где-то дальше, донесся ломавшийся голос брата.
Если бы он говорил по телефону, мы бы слышали.
А если он слушает? Джим на кухне уже осмотрелся и вышел. Идем!
А вот Джил еще только оглядывалась. Конфорки электрической плиты алели ярче некуда, в холодильнике мерзли кусок сыра и пара бутылок пива, шкаф ломился от консервов. На кухне в изобилии имелись тарелки, кастрюли, противни, ножи, ложки и вилки.
Брат вернулся.
Телевизор в гостиной работает, но там никого нет.
Папа где-то здесь, настаивала Джил. Я же его видела.
А я нет.
Но я-то видела.
Она прошла за братом в просторный коридор с высокими темными окнами по одну сторону, за массивными дверями обнаружила столовую, где никто не обедал, и, оказавшись в залитой светом огромной гостиной, пришла к выводу, что полдюжины водителей спокойно разместили бы здесь полдюжины своих автобусов.
Все это сделал человек, заключила она, оглядываясь.
Что именно?
Все это. Человек выбрал мебель, ковры, ну, в общем, все.
Брат вытянул руку.
Смотри-ка. Кресло из рогов. Клевое.
Джил кивнула:
Да. Но я бы такое не купила. Комната это рама, а люди в ней картина.
Ты сошла с ума.
Вовсе нет.
Ты говоришь, папа накупил всего, чтобы выглядеть хорошо.
Чтобы выглядеть правильно. Нельзя заставить людей выглядеть хорошо. Что не дано, то не дано. Ничего не поделаешь. Но можно помочь им выглядеть правильно, а это куда важнее. Все выглядят правильно в правильном месте. Вот у тебя есть фото папы
У меня его нет.
Представь, что оно у тебя есть. И ты собрался поместить его в рамку. А торговец предлагает выбрать любую. Ты бы взял черненькую, с серебряными цветочками?
Черт, нет!
Вот именно. Но для своей фотографии я бы именно такую и взяла .
Брат заулыбался:
Однажды я так и сделаю, Джелли. Телевизор
видела?
Она кивнула:
Когда мы вошли. Только этого дяденьку совсем не слышно, звук-то выключен.
Значит, отец говорит по телефону.
В другой комнате?
Телефон стоял на краю стола рядом с телевизионной тумбой. Джил сняла трубку и поднесла к уху.
Ну как? Слышишь его?
Нет. Осторожно она вернула трубку на место. Телефон выключен.
Что ж, значит, я ошибся.
Бессмыслица какая-то, но Джил слишком устала, чтобы спорить.
Вряд ли он вообще здесь, добавил Джим.
Телевизор же работает. Она опустилась в деревянное кресло с коричнево-оранжевыми подушками. Это ты включил свет?
Джим покачал головой.
И потом, я видела его у входа.
Ладно. Брат помолчал немного. Он был как папа, высокий и светловолосый, с лицом, которое создано для серьезного выражения. Если бы он уехал, я бы услышал звук мотора. Я прислушивался.
Я тоже.
Джил не говорила, но ощущение чьего-то присутствия в этом доме все время заставляло её прислушиваться. Слушать. Слушать. Постоянно.
«Беззвучный режим», молчаливо сообщал экран .
Я хочу знать, о чем говорит этот дяденька, сказала Джил брату.
Звук выключен, а пульта нигде нет. Я уже искал.
Джил молча откинулась на коричнево-оранжевые подушки и уставилась в экран. В кресле она чувствовала себя под защитой, пусть не самой надежной.
Переключить канал?
Пульта же нет.
Вручную. Джим открыл панельку рядом с экраном. Кнопки «включить» и «выключить». Переключатель каналов. Звук: «прибавить» и «убавить». А беззвучного режима нет.
Нам он и не нужен, прошептала Джил. Нам нужен выключатель беззвучного режима.
Ну так переключить? Глянь-ка.
Следующий канал оказался серым полотном в волнистых разводах с яркой желтой надписью «беззвучный режим» в углу. Дальше показывали очень милую женщину, которая сидела за столом и что-то говорила. Желтый «беззвучный режим» был тут же. Женщина все говорила и крутила в пальцах желтый, остро заточенный карандаш. Джил подумала, что лучше бы диктор что-нибудь написала. Но та, похоже, не собиралась этого делать.