Чкалов насупился. Он догадался, что прибор предназначен для контроля его работы, и эта идея активно не нравилась летчику.
Инженер довольно ловко влез внутрь самолета и принялся закреплять сам ящик и провода непонятными полупрозрачными полосками. Они вызвали намного больший интерес, чем полностью закрытый ящик.
Товарищ Александров, подал голос один из монтажников, нельзя ли и нам получить вот эти крепилки, уж больно ловко с ними выходит.
Инженер отвечал сдавленным голосом, поскольку в тот момент изогнулся в самой напряженной позе:
Сейчас закончу и вот
Через пяток минут последовало продолжение:
У этих полосок есть и достоинства, и недостатки. Удобны в работе, это так; дают прочное соединение, которое к тому же стойко к умеренным нагрузкам. В минус идет то, что если загорятся, то дают вонючий и ядовитый дым. Поэтому для опытной машины еще ничего, а вот для боевой совсем нехорошо. Еще недостаток: соединение получается неразборным, эту полоску подтянуть можно, а ослабить нет. Рассоединить же только бокорезами либо ножиком. Так что на опытные самолеты дать могу, а дальше это не я буду решать. Вот вам немного из собственных запасов.
Пришлый инженер достал из кармана некоторое количество полосок, которые тут же расхватали.
А еще, Валерий Павлович, у нас будет конфиденциальный разговор. Дмитрий Людвигович, найдется комната для такого?
Томашевич вместо ответа сделал приглашающий жест. Проводив инженера и летчика до своего личного кабинета, он получил уверения, что через полчаса, не более, помещение будет свободно, и удалился.
Валерий Павлович, дело касается предстоящего полета. У меня будут настоятельные просьбы. Первая состоит в том, что программу полета надобно исполнить до точки и не более того. Если машина разобьется, вы погубите карьеру всем ведущим конструкторам, а Томашевича просто посадят. И это не все. Напоминаю: у вас трое детей.
Вам неправильно сказали, двое их, резковато ответил Чкалов.
Ошибаетесь, Валерий Павлович, я считаю также ту девочку, которая пока что в животике у Ольги Эразмовны.
Взгляд летчика
сделался странным. С неуверенной интонацией, обычно ему не свойственной, Чкалов спросил:
Откуда знаете, что дочка?
Эх, Валерий Павлович, я уже очень давно совершенно правильно угадываю пол будущего ребенка. Всем друзьям и родственникам угадал. А девчонка получится отменная: здоровенькая и веселая.
Спасибо, слово было сказано автоматически; мысли Чкалова явно витали где-то в другом месте. И все равно ваше недоверие мне обидно.
Валерий Павлович, товарищ Сталин ждет от меня доклада о полете. Через пятнадцать минут после вылета, то есть сразу после посадки. Даже если вы приземлитесь с парашютом.
Реплики не последовало. Вместо нее Чкалов лишь кивнул и пошел за летным комбинезоном, унтами и прочими принадлежностями.
Приземлившийся И-180 еще катился, покачиваясь, по взлетно-посадочной полосе, а Рославлев уже набрал номер на телефоне в проходной.
Добрый день, Александр Николаевич, это Сергей Васильевич. Примите телефонограмму: "Полет завершен успешно. Летчик и самолет целы. Недоделки будем устранять. Подпись: Александров". Записали? Передайте, пожалуйста. Благодарю.
Самолет уже окружили. Вылезший Чкалов пожимал руки, терпел удары по плечам и спине.
Валерий Павлович! гаркнул инженер во всю глотку. И добавил, чуть снизив громкость. Поздравляю! Вы за остаток дня набросайте список замечаний, а завтра я еще с вами поговорю.
Механики соединенными усилиями закатили самолет в ангар.
Одну минуту, товарищи, снова подал голос представитель НКО. Я обязан демонтировать кое-какое оборудование.
Это которое? вслух удивился какой-то специалист из молодых.
"Черный ящик".
Пока молодому человеку объясняли, что это такое и почему оно на самом деле не черное, инженер уже скрылся внутри машины. Оттуда донеслись звуки работы бокорезов.
Ну вот, весело улыбнулся приезжий инженер, это заберем с собой. А рацию оставляю. Она еще пригодится.
С оранжевым ящичком и пучком проводов в руках Александров удалился в сторону грузовика. Он не услышал повышенной суеты за спиной. Для нее были причины. Чкалова вызвал к телефону сам Сталин. Разумеется, все присутствующие отошли в сторонку.
Чкалов повесил трубку и повернулся к столпившимся сотрудникам КБ. Глаза его сияли.
Товарищ Сталин всех вас поблагодарил, товарищи, за хорошую работу, тут ангар загремел аплодисментами, а я пообещал, что машину мы совместными усилиями доведем до ума.
Рукоплескания продолжились.
Ну, я пошел писать ябеды, полушутливо закончил сообщение летчик.
Валерий Павлович, отметить бы не грех, выкрикнул кто-то из наиболее бесстрашных.
Отметим непременно, отреагировал Чкалов, не уточнив при этом, когда он предполагает это радостное событие.
Николай Николаевич, Дмитрий Людвигович, у нас еще есть тема для разговора. Не для посторонних.
Конструкторы переглянулись. Поликарпов двинулся в свой кабинет, за ним пошли Томашевич и Александров.
То, что вы доведете до ума сто восьмидесятый у меня и грамма сомнений нет, начал представитель НКО. На сегодняшний день машина хорошая. Но РККА нуждается в самолете завтрашнего дня.