Дай ключ и сиди здесь. Это опасный преступник.
Но я должен пройти с вами
Никшни! Поговори еще у меня! Сиди здесь и помалкивай!
Стараясь не греметь сапогами, Фрол подошел к помещению, над входом в которое висела медная табличка с цифрой «5». Прежде чем вставить ключ в скважину замка, он вытащил оружие и взвел курок. Повернув в замке ключ и держа револьвер в правой руке, открыл левой, перешагнул порог, увидев лишь полутемную комнату и одинокую горящую свечу на столе. Кто-то невидимый резко толкнул дверь, вынуждая Канищева качнуться вперед. Едва заметная тень справа. Вспышка боли. Темнота.
Вяче, продолжая двигаться без остановки, широко распахнул дверь и быстро выглянул в пустой, темный коридор. Убедившись, что больше там никого нет, втащил, ухватив за плечи, грузное тело околоточного надзирателя в комнату и, вынув ключ из замка снаружи, закрыл дверь изнутри на три оборота.
Несколько секунд, стоя над тушей недавнего мучителя, он боролся с сильным желанием добить поверженного врага. Но отказался от этой кровожадной затеи, трезво оценив ситуацию и понимая, что его гарантированно увяжут с убийством. А значит, примутся старательно искать, потому что смерть полицейского это ЧП регионального масштаба. Если и валить околоточного, то не сейчас и устроить надо умнее, с надежным алиби для себя и друга.
Это карма, чувак. Видишь, как все обернулось Мы поменялись ролями. В следующий раз просто исполняй закон, а не беспредельничай в своем околотке.
Изложив свои мысли молчаливому бесчувственному телу, Вяче даже не стал отвешивать хорошего пинка тому в брюхо, посчитав такой жест мелким. Склонившись, проверил пульс. Тот пусть и слабо, но прощупывался. Достал из кармана полицейского пальто трофейный бумажник и обнаружил там удостоверение Канищева, небольшую записную книжицу и несколько банкнот, включая и бумажку номиналом в сто рублей.
Будем считать это компенсация морального ущерба. Счет сравнялся, один один. Лучше бы тебе на этом и остановиться, урод. Вот только надежды на это мало. Пряча деньги в карман, прокомментировал свои слова продолжающему пребывать в отключке противнику. Потому удостоверение и блокнотик я, пожалуй, тоже прихвачу с собой. Посмотрим, чего ты там пишешь и как это можно против тебя использовать.
Зло сорвал свисток с цепочкой «Хватит, насвистелся», вынул из кармана форменного полицейского полукафтана часы. Швырнул их об стену, так что их стекло лопнуло, а сам тонкий аппарат укатился, жалобно звеня, куда-то под кровать.
Сняв с шеи Канищева шнур, прикрепленный к «Смит-Вессону», опять ненадолго задумался, как лучше поступить? Забрать себе? В итоге просто разрядил барабан, дав золотистым патронам вывалиться из гнезд и звонко раскатиться по крашеным доскам пола. Сам ствол он засунул за шкаф. «Пусть поищет, клоун, а мы тем временем будем уже далеко. К слову, что там Тёма в записке говорил? Надо перечитать»
Подняв со стола бумагу, повторно пробежал ее глазами. "За тобой следят» И не удержался от комментария:
Да, блин, знаю уже!
«Быстро лезь в окно. Я тебя там встречу»
А вот это совсем другой разговор. Проворчал одобрительно. Краткость друга он целиком одобрил. Только откуда Тёма узнал о слежке? Когда успел все заметить и нацарапать карандашом записку? Вопросы есть, ответов нет Ужас, летящий на крыльях ночи, блин, а не прапорщик. Проворчал себе под нос. Ладно, пора отсюда выбираться.
Ему в голову пришла неприятная мысль, «А что, если на улице поджидают другие менты?». Осторожно и с тревогой
выглянув из-за шторы в окно, прислушавшись и не заметив ничего подозрительного, облегченно выдохнул. Напоследок поджег о пламя свечи записку, растоптав пепел сапогом. Потом задул огонек, погрузив комнату в полумрак. Едва не сорвав занавески, решительно распахнув окно, перебрался на подоконник и одним махом выпрыгнул во двор.
С трудом и кряхтением поднявшись, ухватился за край стола. Его качнуло, но крепкое здоровье с каждой минутой брало свое, голова начинала работать все лучше. Комната уже не кружилась, норовя выбить почву из-под ног. На столе одиноко стоял потухший свечной огарок, в подсвечнике и лежал его собственный, распахнутый настежь кожаный бумажник.
Зло выругавшись, околоточный надзиратель принялся лихорадочно проверять отделения портмоне. Ни денег, ни записной книжки, ни удостоверения. Вор унес всё. От злости и отчаяния Канищев обессиленно осел на стул и склонился, упершись локтями об стол и обхватив лоб ладонями. Так и просидел около минуты. Постепенно в голове начали проявляться идеи. Почувствовав в себе новые силы, полицейский огляделся еще раз, потом сообразил, что может зажечь свечу спичками. Достав портсигар, закурил.
Только теперь до него дошло, что на груди нет свистка. Проверив по карманам, не нашел и подаренных сослуживцами на сорокалетний юбилей серебряных часов. Повздыхав, прошел еще раз по комнате, держа свечу в руке. И нашел несколько патронов.
Если бы забрали револьвер, то зачем выбрасывать огнеприпас? Здраво рассудив, принялся с утроенной энергией искать потерянное оружие.
Первыми нашлись часы. Они не шли, стрелки замерли, механизм оказался поврежден. Убрав обломки в карман, настойчиво продолжил обыск. И спустя десять минут, когда огарок уже почти совсем растаял, Фрол Фомич обнаружил свой «Смит-Вессон». Немедля зарядив оружие, он пробормотал угрожающе: