Хорошо, ответил мне Басиль.
Осмотрел пространство, чтоб никому не помешать заходить на посадку. Начал разгон скорости с максимальным темпом.
Теперь можно и начать! Зря что ли давали нам разрешение.
Сразу с входом в аэродромную зону начал форсированный разворот. Скорость по указателю в начале манёвра 280 км/ч.
Слегка задрал нос и начал разворот. Под собой наблюдаю, как проносятся самолёты на стоянке техники и крыши строений.
Скорость падает, но выводить ещё рано. Быстро разворачиваюсь и вывожу в горизонтальный полёт. Скорость на выводе 120 км/ч, значит, всё нормально.
Разгон, комментирую я действия.
Надо начинать горку. На указателе скорость подошла к отметке 250.
Ручку начинаю отклонять на себя, задирая нос. Сильно нельзя, иначе лопасти могут перерубить хвостовую балку.
Тангаж 50°, продолжаю я тянуть ручку управления.
Прижало! обрадовался Асад.
Но это ещё не всё. Скорость продолжает падать. Перед глазами синева неба, а на указателе уже 120 км/ч.
Вы водим, произнёс я и начал разворот.
Вертолёт резко повернулся и наклонил нос. Тангаж на приборе установил на значение 20°. Начали снижение.
Теперь скорость вновь начинает расти, а земля приближаться. Я повис на ремнях. Высота быстро уменьшается. Рисковать сильно нельзя.
Выводим, спокойно сказал я, отклоняя ручку управления на себя.
Вертолёт вышел в горизонтальный полёт, и снова разворот.
Через несколько минут, вытерев с лица пот, я предложил Басилю закончить.
Прекрасное ощущение от полёта, радостно ответил он.
К моменту нашей посадки, Занин и старший Асад тоже закончили летать и зашли следом за нами. Быстро подрулив к ангару, я начал выключение двигателей.
Александр, большое вам спасибо, выдохнул Басиль. Хочется, чтобы быстрее летал вертолёт.
Это вам к самолётчикам. Они летают быстрее и выше. Кстати, у Советского Союза есть новые образцы. Вам понравятся, ответил я, открывая дверь кабины и впуская знойный воздух.
Первыми к нашему вертолёту подбежали два представителя сирийской стороны, оттесняя подошедшего техника от Басиля Асада. Рядом с вертолётом Занина собралась целая толпа. Такое ощущение, что Ми-28, на котором летал президент, сейчас на руки поднимут и унесут в сторону.
Оказавшись на твёрдой поверхности, я снял шлем и взъерошил волосы. Пока Басиль ещё разговаривал с делегацией, я успел и техников поблагодарить, и в журнале расписаться.
Александр, моя вам благодарность, подошёл ко мне Басиль. Я такого воодушевления не испытывал. Вы настоящий профессионал.
Спасибо. Но мы не всегда так рискованно летаем. Только по необходимости. Особенно на предельно малой высоте.
А я вот люблю скорость! Адреналин. Наверное, поэтому и служу войсках специального назначения. Здесь и прыжки с парашютом, и постоянные тактические занятия, и учения
Любите ходить по краю? спросил я, не стесняясь перебить.
Такой уж я человек. Риск и я одно целое.
Мне вспомнилось, что произошло с Басилем. Он был выбран на роль приемника Хафеза Асада на посту президента. Готовился к этому и мог бы стать очень хорошим политиком.
Однако автокатастрофа забрала его жизнь. Скорость в момент аварии была почти 200 км/ч. Возможно, он был бы лучшим президентом для страны, чем его брат Башар.
Басиль, можно вам дать совет?
Конечно. Вы теперь мой друг.
Для меня это честь. Но
как друг другу скажу вам рисковать нужно тогда, когда знаешь, что хуже уже не будет.
Басиль задумался.
Я запомню ваш совет, Александр. Мир вам!
И вам мир! ответил я и пожал протянутую мне руку.
Глава 8
Их необходимо было обучить боевому применению новых ракет и особенностям тактики. Находящийся рядом полигон Тель-Асфар был в работе постоянно. Рано утром его использовали мы для испытаний новых видов авиационных средств поражения. А вот ближе к вечеру начиналась работа сирийцев.
Сегодня мне нужно было слетать с двумя лейтенантами недавними выпускниками Военно-авиационного института.
Третий на сегодня вылет подходил к концу.
Аль-каид, я на сегодня закончил. Что скажете? спросил мой подопечный.
Главное, что ты попал. Хотя бы в полигон, ответил я.
Вот в полигон я точно попал, посмеялся коллега.
Всё у тебя нормально, Асул. Продолжай руление.
Лейтенант Асул Султан один из моих подопечных, которых мне нужно натаскать в полётах на Ми-25 экспортной версии Ми-24. И с этим арабом не соскучишься. Прозвище у него «Аси». Энергии хоть отбавляй!
И его брат-близнец мало в чём ему уступает. Джанаб Султан был тоже хорош в лётной работе. Объединяло двух этих парней пристрастие к музыке. Рок-музыке!
Зарулив на стоянку и выключив вертолёт, Асул продолжил весело рассказывать, какой он сегодня молодец.
Я развернул его. Потом набрал высоту. Далее прошли аккуратно над песками. Аль-каид, хорошо ведь вышло? напрашивался на комплименты Асул, пока я вылезал из кабины.
Хорошо. Только не с первого раза. Надо доводить до автоматизма все манёвры, объяснил я.
Техсостав принялся неторопливо готовить вертолёт к повторному вылету. Несмотря на палящее солнце, в воздухе стоял гул двигателей и свист винтов. Кто-то выполнял полёт парой, уходя на предельно малой высоте на маршрут. Кто-то, завешанный блоками с НАРами, выполнял отход на полигон.