Куда Ирию везут, в какую ледяную Бездну? Или, скорее, болотно-трясинную. Не лучше ли, пока можно, дотянуться до верного стилета и умереть сейчас? Собой. Куда уже тянуть-то? Река времени дальше течет не для Ирии. Спасать ее некому. Ральф Тенмар мертв, где Анри неведомо. А папы нет уже давно.
Ради кого жить? Эйды и Мирабеллы? Иден? Кати и Чарли? Зачем им всем змееглазая нежить, потерявшая разум и душу?
Исчезли острые гербы дверца приоткрылась. Ирия дернулась в сторону. Спрыгнуть? Кто-то всё же
Сумел ведь Джек под видом хитрого Пьера Бедный Джек, бедный Пьер.
Только, возможно, они счастливее одной Драконьей племянницы. Прекрасной Дамы, воспетой столь же бедным Констансом.
Ирэн, Эрик ловко впрыгнул в карету на ходу. Уселся напротив. Почти касается твердым коленом. И в любой миг может дотянуться и всем прочим.
И не отдернешься. Нельзя выказать страх. Нельзя в присутствии врагов. Таких страшных врагов.
Река времени свернула, отсекая путь честного стилета. И последнюю надежду.
Ирия опять опоздала.
Возможно, ты решила, что умнее всех. Смелости и наглости тебе хватит, это я уже заметил. И на мужиков тебе плевать ты их меняешь. Почти как я баб. Только у тебя есть сестрички целых две. И сводный байстрюк-братик. Одна глупая сестренка еще и брюхата, а вторая уже с нагулянным ублюдком. Это еще не считая мелких приблуд шлюшки Полины. Вдруг они тебе тоже случайно дороги? Только ускользни от меня в ледяную Бездну, Ирэн, и никому из них не жить. Не сомневайся.
Довольный жизнью смех заглушает похоронный скрип колес. Или они переплетают голоса. Заглушают жизнь. Все громкие возгласы горожан на улицах. И даже смех. Кто еще способен в этом городе смеяться кроме победившего всех и вся Эрика? После всего, что уже случилось.
Да все способны, кто
еще не пострадали.
А лошади молчат. Все. Они никогда не ржут, если рядом змеиные жрецы. Как бедные кони позволяют такому садиться в седло?
Путь чистой и честной смерти отныне отрезан не только сейчас. До самого конца жизни бывшего Ормхеймского Бастарда.
Самые юные в лилейно-белом. Ровесницы Ирии и младше. И этот цвет сейчас пугает больше любого другого.
Только бы девиц прямо сейчас не принесли в жертву! А главное, не заставили это делать Ирию. Даже ради Мирабеллы и Эйды она не сможет. Если, конечно
Если родных не начнут мучить у нее на глазах.
А самое жуткое, что как посвящение змеиной Тьме такое вполне возможно. И очень даже действенно. Любую жуткую легенду открой.
На Ирию оглянулись почти все. Или на ее балахонистых сопровождающих. Впору сгореть под десятками взглядов любопытных, испуганных, молящих, злобных. Жаль, не поджечь вооруженный кривыми серпами змееглазый конвой. В древних легендах дохлая нежить горела только так.
Скользит под ногами навощенный паркет. Под изящными атласными и шелковыми туфлями. Своими и чужими. Вон сколько народу по нему нервно топчется. Как испуганные лошади на крепкой привязи. При виде приближающихся хищников. Голодных, крадущихся, раздувающих в предвкушении нервные ноздри.
Или скользящих, как паук в мерзкой паутине. Жадно шевеля цепкими лапками и ядовитыми жвалами.
Снизу доверху будто сразу два этажа. В четыре роста Ирии целая стена огромных витражей. Ловит, искажает, выставляет напоказ племянницу Дракона. Вот, смотрите. Нет у нее ни жесткой чешуи, ни сильных крыльев. И острых клыков природой не дано, и заточенных когтей. Ничего, кроме открытого алого, вкусного платья.
И жалкого стилета в потайном узком вшитом кармане. Но у других дам и девиц в зеркальном зале нет и того.
Нельзя пугаться. Жуткие зеркала покажут всем даже тень твоего страха. Да еще и увеличат во много раз.
Лучше поскорее смешаться с прочими жертвами безликой пленницей среди пленниц. Пленной лошадью среди лошадей. Такой же стреноженной.
Если позволят. Те самые сопровождающие. С острыми серпами.
Ускакать бы прочь во весь опор на настоящем коне! На любой из Снежинок. Или на покойном Вихре. Да хоть на отцовском Лансе. Туда, где сейчас папа.
Ирия едва не выругалась. « Я видела тени, много теней» донесся из прошлого испуганный шепот Ирэн. Теплое утро, задвинутые ставни, одинокая хижина странного рыбака-охотника-знахаря. Спасителя их обеих.
Жареная рыба, вино на пряных травах. Ничего этого уже не будет. И золотоглазого Джека больше нет в подзвездном мире.
Хорошо, что кузины здесь нет тоже. Она в безопасности у честного дяди Ива. Там, где сейчас укрылся честный дядя Ив.
А то сейчас Ирэн бы опять испугалась. И на сей раз повод повесомее.
Ясно, почему многогранные зеркала не отражают дрожащих баб придворные курицы слишком далеко. Но вот почему Ирия шагает сквозь зеркальный ряд одна? Без четверых черных жрецов попарно справа и слева.
Говорят, что зеркала лгут. Нет, они убийственно честны.
Отражает ли прозрачная гладь Эрика? И почему, во имя Тьмы и Света, мертвые, бестеневые призраки способны убивать живых? Откуда у них крепкая плоть?
Хуже. Они легко не только убивают еще и превращают жертв в подобных себе. Если у них всё получится Ирия растворится в зеркальном плену. Исчезнет вместе с душой, что, оказывается, и впрямь существует.