На полуострове было значительно холоднее, чем в столице, но хотя бы не было снега. Из-за обособленности местных жителей, пришлось дожидаться в ближайшем к ним большом городе людей с полуострова, дабы узнать, примут ли они вообще чужаков. Трое мужчин, выехавших за покупками, казались дружелюбными, даже не смотря на отказ принимать решение сразу же. Через 2 дня они вернулись, объявив, что старейшина позволит нам остаться на сутки в их поселении, но не более.
Народ, звавший себя Оршастылбу, являлся кочевым, хоть и передвигался в пределах одной местности. В момент нашего приезда они разбили лагерь в самом благоприятном месте о реки в центре полуострова, вблизи небольшой чащи.
Казалось,
что мы с Карлайлом стали диковинкой, которую привезли на выставку. Остановившаяся повозка, запряженная оленями, в городе смотрелась инородно, но здесь стала частью единой картины, непривычной почти до дикости. Мужчина, ведший упряжку, вдруг засвистел, когда мы спустились, и из чумов начали выходить люди.
Чувствую себя невиданной зверушкой, тихо произнес Карлайл, следуя рядом со мной меж жилых треугольных домиков из шкур, к центру поселения, где женщины и девушку занимались готовкой, пока дети играли в догонялки.
На звук наших шагов оборачивалось все больше загорелых лиц с узким разрезом глаз. У меня появилось едва ли преодолимое желание убежать.
Приветствую гостей, из-за спины послышался голос.
То был старец с длинной белой бородой с тростью в руке, но той было недостаточно, так что под другую руку его поддерживала немолодая женщина. Вдруг во мне возникло ощущение, что я пришла туда, куда не следовало. Я сделал шаг назад.
Благодарим, что позволили нам остановиться у вас, моя голова склонилась, вам, наверное, уже сказали, что я писательница, желающая напомнить жителям империи о обычаях, которые раньше существовали на ее пределах
Раньше? с некоторым отвращением переспросила женщина, поддерживающая старейшину. Если другие и забыли о своих корнях, то не мы!..
Будет тебе, Асту, старец похлопал ее по руке, мы все люди, хоть и хранимы разным, но начало и исход у всех един, так к чему эти распри? Моя семья примет вас.
Названная Астой смотрела на нас исподлобья даже провожая нас к чуму старейшины. Карлайл был до страшного напряжен, что совсем не успокаивало меня. Помнится, в городе я расстроилась, что нам дан лишь день для знакомства с местными, но теперь казалось, что едва ли мы вынесем сутки.
Оглядываясь в попытках снять напряжение, я заметила, что сурми, носимые здесь, значительно проще и изношеннее тех, в которые были одеты мы, что моментально прибавило к прочим неприятным чувствам смущение. Мы с рыцарем словно куклы в магазине дорогих игрушек.
Нам было позволено войти в чум, перед входом в который мы разулись и опустились у очага рядом со старейшиной на устеленный шкурами пол. Внутри было темно и душно, Асту покинула нас, оставив наедине с мужчиной и возившейся у огня старушкой.
Ох, пустая голова, я же не представился. Мое имя Бей, я старейшина этого клана, а это моя жена Ушта, его дряблая рука указала на женщину, но она глухая стала, так что ответа от нее не ждите, да и языка вашего не знала никогда.
Но вы так хорошо говорите, с нервной улыбкой заметила я.
По молодости ездил до города, пока не стал старшим, от того и учился, а женщинам нельзя покидать поселение, ведь их долг за огнем следить, да детей беречь.
Признаться, я не знала, как продолжить диалог. Мне казалось, что все вокруг словно выталкивало меня подальше отсюда и сдавливало голову. Я даже не сразу заметила вошедших женщин, принесших с собой блюда, заполненные угощениями. Две дамы устроились вокруг очага, говоря о чем-то, но язык мне не был известен, так что я лишь неловко поблагодарила Бея за еду.
Вот, дружок, угощайся, старейшина подвинул к Карлайлу миску с чем-то блестящим и коричневым, свежая оленья печень.
Благодарю, но я не голоден, до абсурдного спокойно отказался рыцарь, но чай очень вкусный, благодарю.
Я даже не заметила, как женщины налили в пиалы горячий напиток, источавший сильный травяной запах. Среди неизвестных блюд я заметила кровяные блинчики, похожие на те, что готовят в Рутил зимой.
Нравится?
В столице тоже такие готовят, ответила я, едва прожевав, они всегда вкусные, хотя в детстве я сильно испугалась, когда узнала способ приготовления.
Нечего пугаться крови, коли мясом питаешься, старец улыбнулся беззубой улыбкой, мы, Оршастылбу, всегда говорили, что все данное природой должно быть использовано полностью или не тронуто вовсе. Уж коли выдернул редис, то ешь и ботву, а с забитого оленя или свиньи даже кровь и копыта должны пойти в дело.
Я опустила взгляд. Конечно же этот мужчина знал, что за пределами полуострова совсем другие понятия, знал, что мы живем иначе, но все же мне стало неловко.
Бей, я хотела узнать, а почему вы кочуете? Разве не лучше построить крепкие дома и жить в них?
Мы привычные к движению, деревяные и каменные дома для нас все равно что быть закованным по колено в лед. Наш народ всегда в движении, мы следуем зову природы, что дала нам жизнь и ее однажды отберет, но мы верим, что к своему последнему дню мы должны нанести минимум ущерба земле. Коли мы застрянем в одном месте, то перебьем всех зверей в лесу, да выловим всю рыбу. Так ли должно отплачивать земле, что несет нас на себе?