Гарсон! Лучшее шампанское за тот стол! прокричал дядька из компании военных, лет под полтинник самый старший и, судя по всему, главный у них.
Гарсон, даме торт! Самый большой! уже с другого конца зала подхватил прилично одетый молодой господин, сидящий в компании с барышней и ещё одним щёголем.
Подслушивали? Или это не нам вовсе? Но показывают на нас, и мне приходится принимать дары и ещё учтиво благодарить. Может и не так надо себя вести, но ни Лешенька, ни Герман Карлович не в курсе, как правильно действовать в подобных ситуациях.
Но, вроде, никого не обидел А обстановка за столом после моей, может быть слишком горячей тирады, накалилась. Жозефина задрала нос и обиженно замолчала. Амалия вроде бы и ведет со мной разговор, но довольно скучающим тоном, который говорит, скорее, о том, что интерес ко мне она потеряла. Пожалуй, точно разозлил я её! Положение надо спасать
А слышали новый анекдот? спрашиваю я и, не дожидаясь ответа, перехожу с французского на русский.
Дама гуляет с мужем по парку
По какому? По Кремлёвскому? кисло перебивает меня девушка.
Пусть будет по нему Вдруг встречает подругу. Дамы начинают щебетать промеж себя. Подруга:
Как мило, что вы с мужем гуляете вместе!
О! Я очень люблю, когда муж рядом Рядом, я сказала! (последнее я рявкаю изо- всех сил)
Гувернантка фыркнула, очевидно, не поняв (или не приняв) русского юмора, а вот Амалия прыснула, прикрыв рот ладошкой.
Ой, а у нас в провинции есть родственник так на него жена тоже покрикивает. Как на собаку! А ещё расскажите?
Анекдоты? Их есть у меня! Я начинаю травить один за другим. И вот, увлекшись, выдал не то чтобы пошлый скорее, скользкий, на грани допустимого. И тут же выясняется, что Жозефина русский знает весьма неплохо!
Господин поэт, вы не должны
забывать нормы приличия! вскинулась она. Амалия! А за вас мне стыдно!
И-и-и-и, пищит от смеха её подопечная.
Вот ей точно не было стыдно за услышанный анекдот. Вернее, это даже был не анекдот, а фривольный афоризм: «Зануда это тот, кому проще отдаться, чем объяснять, почему не хочешь».
В общем, уходили мы из «Яра» с лёгким сожалением и с тортиком упакованным в коробку. Ну, не смогли ни я, ни дамы съесть два килограмма пропитанного ромом бисквита с прослойками из вишнёво-миндального конфитюра.
Я уже расслабился всё было чинно и благородно, никто к нам не пристал. Даже наоборот меня похвалили. Денег, конечно, потратил прилично Да черт с ними может, что и срастётся с дочкой полковника. Будем считать это инвестицией в будущее.
Однако уже при посадке в карету Амалия столкнулась с двумя дамами, по виду знатными. Одна молода, стройна, высока и, пожалуй, красива. А второй лет сорок и тоже хорошо одевается. Дамы только что подъехали к ресторану. Их сопровождал слуга седой, но статный старик с выправкой бывшего унтера, который с военной расторопностью распахнул дверцу их экипажа.
Амалия, душенька, куда тебе столько сладкого? елейным голоском поинтересовалась та что постарше.
Бонжур и адью, буркнула сквозь зубы моя спутница, явно не желая общаться с тётками.
Маман, а ты не знаешь, если девушка рыжая, она везде рыжая? вроде как невинно и ни на кого не намекая, на вполне сносном французском поинтересовалась молодая.
Убью сейчас тебя, толстая! вдруг взорвалась Амалия.
Вот теперь я вижу, что эпизод с французским поваром никак не разозлил девушку. Злая она именно сейчас, и Жозефина буквально вынуждена удерживать свою подопечную в карете!
Трогай! властно крикнула Тимохе телохранительница.
Я, правда, не уверен, чьё тело гувернантка спасала в данный момент, ибо, случись у девиц драка, я не раздумывая поставил бы на Амалию. Ух, баба огонь! Рыжие мне всегда нравились.
Будь я мужчиной, на дуэль бы её вызвала! пышет негодованием девушка, сидя в карете.
Это что, камень в мой огород? И что я должен был предпринять? В морду дать? Или слугу их вызвать на дуэль? Хрен его знает, как защищать честь дамы от другой дамы. Вот если бы они были мужиками тогда да Перчатка в лицо и всё такое.
А почему она толстая? Вроде бы барышня стройна, удивлённо спрашиваю я спустя пару минут, в течение которых преимущественно молчал, так как внимательно слушал ругательства и сплетни, обильно сыплющиеся из уст Амалии.
Это она имела в виду фамилию, пояснила Жозефина. Но они, конечно, не Толстые, а обе Хлюстины. Но да, старшая урождённая графиня Вера Ивановна Толстая, сестра графа Федора Толстого. А младшая её дочка, Настасья. Странно, что они ещё в Москве. Слышала, собирались в Париж.
Ах, дуэль! Дуэль! всплеснула руками Амалия, и глаза её сверкнули гневом и обидой. Вот если бы ты, Леша, вызвал на дуэль её отца Или дядю! Настька дурно воспитана. Дурно!
Я только открыл рот, но опередила меня Жозефина:
Кого он вызовет? Папеньку штабс-ротмистра? Или самого «Американца»? Так тот дуэлей выиграл больше, чем у тебя, Амалия, поклонников-мужчин!
Толстой? Граф? переспросил я с недоумением. Фамилия знакомая, конечно Но те Толстые, кого я знал, литераторы, и прославились они позже. Да и дуэлянтов среди них не помню. Наоборот один бородатый моралист даже проповедовал непротивление злу насилием.